Статья опубликована в №3 (ноябрь) 2013
Разделы: Филология
Размещена 28.11.2013. Последняя правка: 20.12.2013.
Просмотров - 3984

КОНЦЕПТ «ВРЕМЯ» СКВОЗЬ ПРИЗМУ АНТРОПОЦЕНТРИЗМА

Саметова Фаузия Толеушайховна

кандидат филологических наук, профессор

академия Кайнар

проректор по воспитательной работе

УДК 802.1/8

Феномен времени настолько всеобъемлющ и пронизывает бытие человека, его отношения с окружающим миром и собственным Я, что его отражение в сознании и овнешнение средствами того или иного языка, происходит на всех его уровнях, в частности, на лексико-фразеологическом и грамматическом. Вследствие этого различают время лексическое и время грамматическое. Грамматическое время рассматриваетсяв русистике в терминах грамматических категорий наклонения, вида и времени, которые  выражаются в русском языке при помощи форм изъявительного наклонения, вида и времени (читаю, читал, буду читать, прочитаю, прочитал), а в казахском языкознании – при помощи форм наклонения (ашық рай), времени (өткен шақ, осы шақ, келер шақ) и способов действия (жазып отырмын, жаздым, жазамын, жазармын, жазбақпын, жазып қойдым, жазып жүрмiн и др.).

Лексическое время в обоих языках выражается:

− номинациями с временным значением (вчера, после обеда, в июле, по воскресеньям; кеше, түстен кейін, шілдеде, әр жексенбіде и др.);

− свободными словосочетаниями с общим номинативным темпоральным значением (с понедельника по пятницу, весь год; балалық шақ ‘детство’, күні кеше ‘недавно’, алдын ала ‘заранее’ и др.);

− наименованиями вторичной номинации с темпоральной семантикой (золотой век, черные дни, солнце село; күн еңкейді – букв. ‘солнце наклонилось’, означает ‘полуденное, предвечернее время’; көлеңке басын ұзартты – букв. ‘голова тени удлинилась’, означает наступление темной части суток; ел аяғы басылды – букв. ‘прекратилось хождение людей’, означает наступление темноты);

− устойчивыми сочетаниями (ни свет ни заря, без году неделя; табан астында ‘неожиданно быстро’, ақ пен қызыл арасында ‘вечернее время, когда солнце село’;

− крылатыми выражениями, пословицами и поговорками (счастливые часов не наблюдают, дорога ложка к обеду, береги платье снову, а честь – смолоду; құдайдың құтты күні ‘ежедневно’; қойдың басына құс жұмыртқалағанда ‘о хорошем, благоприятном времени’; ештен кеш жақсы ‘лучше поздно, чем никогда’).

Лексическое время является отражением индивидуального времени объекта. Ему присущи такие признаки, как одноправленность и необратимость, и такие параметры, как наличие конкретной точки отсчета (утро, полдень, сегодня, сейчас и др.), длительность (долго, быстро, миг, момент, час, минута, месяц, год, век), хронологическая определенность (два дня, весь январь, целый год и т.д.). Точку отсчета и длительность можно назвать отправными, решающими параметрами в характеристике времени. В разных лексико-грамматических группах  они могут реализовываться в разных вариантах, но инвариантное их содержание как точки отсчета времени и его продолжительности остается неизменным и необходимым условием восприятия окружающей действительности. Для понятия лексического относительного времени существенным является не просто отражение индивидуального времени объекта, а отражение его сквозь призму человеческого восприятия, интересов, представлений. К примеру, для опаздывающего на поезд человека час времени до посадки будет казаться весьма коротким, несмотря на его неизменное содержание, равное 60 минутам. А если вас попросили подождать час до начала запланированной встречи, эти же 60 минут покажутся вечностью. Как видим, репрезентация понятия «время» в лексико-фразеологической системе языка является еще одним показателем антропоцентризма языка, созданного человеком и для человека.

Концепт «время» является результатом суммы динамических представлений о времени, сложившихся в определенные культурно-историче­ские эпохи. Смена каждой общественно-исторической эпохи характеризуется значительными изменениями социально-культурного, экономического, религиозного характера, что влечет за собой и изменения в языке, который чутко реагирует на эти изменения. Так, на заре человечества, когда человек начал осваивать окружающую действительность, его первые пространственно-временные представления не были дифференцированы, воспринимались в неразрывной связи друг с другом, о чем говорят существующие сегодня модели развития переносных значений слов, когда пространственное значение становится основанием для развития вторичной номинации (от визуального, пространственно-размерного признака к временному признаку: короткая линейка – короткое выступление, короткий покой, крайняя парта – крайний срок, длинная лента – длинные переливы соловья, близкий поселок – близкая разлука, близкое ненастье) [1, с. 95] и, наоборот, слово со значением времени служит для обозначения дистанции: түндiк жер (расстояние, которое можно преодолеть за ночь), ат жетер жер (расстояние, которое можно преодолеть на коне, т.е. большое).

Следующей вехой в эволюции пространственно-временных отношений была дифференциация линейного и цикличного времени. Цикличное восприятие времени сформировалось раньше на основе осознания древним человеком сменяемости дня и ночи, времен года и отсчета времени, исходя из природных его состояний, а также рождения и смерти: утро → утром, утренний, утренник, по утрам; зима → зимой, зимний, по-зимнему, зимовать; полночь → полуночный, за полночь, до полуночи и под. Линейное восприятие времени стало формироваться на основе каких-либо значительных событий, необычных по своим масштабам или содержанию природных явлений, стихийных бедствий, т.е. таких фактов, явлений, которые оставили след в памяти, явились своего рода вехами, от которых  велся отсчет уже других событий, фактов, явлений: до засухи, после джунгарского нашествия, перед Великим постом, қара сиыр бұзаулағанда (когда отелилась черная корова) и под. Вспомним личные имена типа Жауынбай (рожденный во время дождя) – надо полагать, дождь был либо очень сильным, каким-то необычным, либо шел в необычное время, например, в период с конца июня до первых дней августа, называемый ‘қырық күн шілде’,  когда лето в зените и дождей не бывает. Постепенно такими вехами уже служили созданные самим человеком календарные праздники, обряды, ритуалы и под.: на Рождество (что означает ‘время, когда наступает Рождество’), оразада (во время поста).

Отражение в культуре разного восприятия и разного отношения ко времени  выразилось в разграничении монохронной и полихронной культур. В силу того, что время является базовым концептом культуры, ориентация во времени представляет собой один из важных показателей культуры, позволяющих дифференцировать монохронные и полихронные типы культуры, а также культуры,  ориентированные на прошлое, настоящее и будущее. По теории американского исследователя Э. Холла, «монохронность» культуры предполагает линейное течение времени, когда большую роль играет пунктуальность, четкое соблюдение сроков и следование заранее намеченному плану. С точки зрения представителей монохронной культуры, время, в течение которого не было принято решение или не было выполнено де­ло, потрачено впустую.

Представители же «полихронных» культур (к ним принято относить, как правило, восточные культуры) предъявляют гораздо менее жесткие требования к установленным срокам и пунктуальности, они, скорее, сами адаптируются ко времени, нежели подчиняют себе время [2]. В этих культурах время не линейно, но и не привязано к людям или событиям, – оноциклично. Каждый день солнце встает и садится, одно время года следует за другим, небесные тела совершают свое круговращение, люди стареют и умирают, но круговорот природы продолжается. Ка­жется, что времени сколько угодно, стоит только протянуть руку, поэтому на Востоке говорят: «Когда Бог создавал время, он создал его достаточно» – человеку нужно благоразумно им распорядиться.

Восточные люди смотрят на время не как на нечто впустую уносящееся в линейное будущее, но как на вращающееся по кругу, соответственно – с теми же возможностями и опасностями, только люди становятся уже мудрее и имеют шанс «не наступать на одни и те же грабли» еще раз. Такой философский подход к быстротечному времени характеризует полихронные, или восточные, культуры.

С переходом на оседлый образ жизни и развитие новых – социалистических и пришедших на смену им рыночных капиталистических форм хозяйствования – у казахов полностью сменились единицы измерения времени и пространства. Из обихода стали выходить и сейчас представляют собой дальнюю периферию концепта «уақыт» единицы хронотопа, связанные с жизнью и бытом кочевого народа: шай қайнатым, сүт пiciрiм, бие сауым уақыт,ат шаптырым жер и др. На смену им пришли принятые современным мировым сообществом меры/единицы времени: күн, түн, тәулік, апта, ай, жыл, сағат и др. Изменилось и содержание понятия время: появившееся первоначально цикличное время (мүшел) дополнено линейным (кеше – бүгін – ертең).

Необходимость словесного выражения понятий о времени детерминирована действительной материальной и социальной средой, в которой живет и развивается человеческое общество. Не случайно известный философ П. Лафарг подчеркивал особую роль языка в жизни человека, которая выражается в том, что этимология и различные значения слов тесно связаны с условиями жизни человека и с уровнем его умственного развития (последнее обусловлено процессами абстрагирования от конкретного, данного, категоризацией и концептуализацией поступающих в мозг человека чувственных сигналов – визуальных, осязательных, обонятельных и др.). В названиях, которые дал человек тому или иному периоду времени, закрепился факт заполненности его различными явлениями жизни носителей данного языка, так как человек определяет время по явлениям природы или действиям, происходящим в тот или иной временной отрезок. Для выражения значения времени, в первую очередь, используются слова, называющие предметы, явления, признаки, имеющие первостепенную важность в повседневной жизнедеятельности человека.

1 Исмагулова Б.Х. О моделях развития переносных значений слов в сфере русских прилагательных. // Русский язык в школе. – М.: Просвещение, 1978. – № 6. – С.94 – 97.
2 Hall Ch. J. Morphology and mind: A unified approach to explanation in linguistics. – L.; N.Y.,1992. – 224 p.

Рецензии:

1.12.2013, 11:29 Егорова Олеся Ивановна
Рецензия: Рецензируемая статья посвящена проблеме объективации концепта ВРЕМЯ в языковых картинах мира русских и казахов. Внимание автора статьи сфокусировано на лексических аспектах вербализации концепта, которые являются ключом к идентификации как эгоцентричных (индивидуальных), так и этноцентричных (национально-культурных) доминант темпоральной концептуализации. Представленная работа написана грамотным научным, и в то же время доступным, языком, носит информативно-обобщающий характер, является достойной «отправной точкой» для дальнейших исследований проблем оязыковления базовых концептов культур. В то же время, вызывают вопросы техническое оформление ключевых слов и аннотации, а также некоторое содержательное несоответствие аннотации, вступления и основного текста статьи: содержание научной работы, по сути, ставит, но не акцентирует внимание на трехслойной репрезентации концепта ВРЕМЯ (что относится к понятийным, что – к образным, а что – к ценностным компонентам). С удовольствием рекомендую статью к публикации в журнале при условии технической доработки вышеупомянутых элементов работы.

1.12.2013, 18:27 Забашта Роман Валентинович
Рецензия: Статья Ф.Т. Саметовой "Концепт "Время" сквозь призму антропоцентризма" посвящена рассмотрению особенностей концептуализации лексического времени в русском и казахском языках. На наш взгляд, удачен контрастивный аспект подобного исследования, благодаря ему оказывается возможным увидеть различия в понимании мира разными народами, поскольку концепт "Время" отражает в известной степени способ самоосужествления в пространстве. Было бы весьма полезно использовать графические схемы, иллюстрирующие специфику концептуализации идеи времени в двух языках. Высоко оцениваем данную статью и рекомендуем к публикации после дополнительной редактуры (отсутствие пробелов между словами, неполные аннотации и т.п.). С уважением, канд. филол. наук, Забашта Роман Валентинович

Комментарии пользователей:

Оставить комментарий