Статья опубликована в №10 (июнь) 2014
Разделы: Лингвистика
Размещена 19.06.2014. Последняя правка: 03.07.2014.
Просмотров - 2679

К ВОПРОСУ О СЕМАНТИКЕ МЕСТОИМЕНИЯ «Я» (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛОЯЗЫЧНОГО НАУЧНОГО ДИСКУРСА)

Крапивкина Ольга Александровна

кандидат филол. наук

НИ ИрГТУ

доцент

Александрова А.А., студентка НИ ИрГТУ

УДК 81’

 

Личные местоимения определяются в языкознании как эгоцентрические единицы. Из них только местоимение первого лица единственного числа эксплицирует прототипического субъекта речи.

Местоимение первого лица единственного числа употребляется для обозначения самого себя, своей сущности, себя как личности [1: 1530]. Субъекты в остальных формах лица и числа деперсонализируют высказывание, размывают его субъектность.

Cемантика местоимения первого лица единственного числа вызывает определенные разногласия и споры среди языковедов [4]. Некоторые исследователи рассматривают его только как средство индивидуализации. Например, Е.М. Вольф пишет, что личные местоимения являются индивидуализирующими обозначениями наряду с именами собственными [2: 24].

Другой исследователь О.Н. Селиверстова полагает, что местоимение «я», в отличие от имени собственного, не становится постоянным обозначением лица [5: 26-36]. Она приходит к выводу, что данный прономинал не может выполнять индивидуализирующую функцию. Он отсылает к автору речи как к тому, кто идентичен индивидуализированно представленному участнику события [там же].

Т.Н. Семенова полагает, что личные местоимения выполняют в дискурсе конситуативно связанное назывное указание, функционируя как прагматические переменные, указывающие на отношения своих референтов к говорящему [6: 20].

Как отмечает П.А. Флоренский, «я» есть чистая субъективность, подлежащее, ничуть себя не раскрывшее и невысказавшее, … и, следовательно, начисто лишенное объективности и воплощения. Оно индивидуализирует субъекта высказывания, только вступая в связь с именем собственным  [8: 82-83].

Таким образом, своеобразие местоимения первого лица единственного числа заключается в том, что оно всегда показывает, что «актант ситуации представлен как личность, индивидуальность и эта личность тождественна самому говорящему» [5: 29-32].

Отметим, что местоимения первого лица единственного числа встречаются крайне редко в научном дискурсе в силу его стремления к объективности и формальности. Члены научного дискурсивного сообщества соблюдают негласное правило избегать в текстах употребления местоимения первого лица единственного числа. Так, к примеру, в ходе анализа русскоязычных научных статей нами не было выявлено ни одного случая употребления местоимения «я».

Чаще всего исследователи употребляют прономиналы первого лица множественного числа вместо единственного для самопрезентации. Специфику такого способа представления субъекта можно объяснить разными факторами:

1) проявлением принципа кооперации членов научного сообщества;

2) проявлением «научной скромности» [3];

3) стремлением к объективности научных утверждений;

4) желанием автора дистанцироваться от своих личностных качеств в пользу профессиональных.

Следует, однако, отметить, что есть и такие исследователи, которые полагают, что местоимение первого лица единственного числа помогает автору организовать дискурс и четко обозначить свою позицию [8,9,10,11]. Р. Иванич, например, полагает, что если автор деперсонализирует высказывания, может возникнуть неадекватное восприятие текста со стороны читателя [9].

Ч. Куо считает, что знание стратегий употребления местоимений первого лица  помогает авторам правильно организовать свой дискурс, так как позволяет либо подчеркнуть свой личный вклад в ту или иную область исследований, либо проявить солидарность с читателем или коллегами [11].

Приведем примеры:

 

(1)  I should like to draw the reader’s special attention to the translation by  V.  Poplavsky which is distinguished by theatre critics for its greater  performability. (Kunitsyna)

 

(2) I shall allow myself to note that Poplavsky’s Polonius does not mind slang either. (Kunitsyna)

 

Как видим из примеров, местоимение I  точно отсылает к субъекту высказывания, характеризуя его как уникального индивидуума. Оно служит для того, чтобы подчеркнуть самостоятельность исследователя, автора научного текста, который выступает не от имени научного сообщества, а от своего собственного.   

В следующих примерах местоимение первого лица служит для выражения автором собственной точки зрения:

 

(3) By generalized structure of a deception scenario Iunderstand the network of structural characteristics....

 

(4) As Isee it, lying and deceiving represent two kinds of falsehood.

 

(5) Itreat deception as a phenomenon belonging to the class of

phenomena defined by the general notion of insincerity...

 

Употребление местоимения I придает изложению личностный и не претендующий на абсолютную истину характер. Придавать высказываниям субъективный смысл помогают, как показывают примеры, модусные предикаты знания, мнения, сомнения, волеизъявления, употребляя которые субъект позиционирует себя как мыслящего, сомневающегося, волевого индивида [4]. Эти предикаты придают последующему утверждению определенный субъективный контекст – сомнение, предположение, заключение, желания, – который характеризует отношение субъекта к пропозиции:

 

(6) I  hope  I  have  demonstrated how  writers  shift  among  first person singular and first person plural inclusive and exclusive personal pronouns in order to achieve their purposes, whether these are rhetorical or manipulative. (Vladimirou)

 

(7) I am suggesting that shifts can be potentially used strategically by writers. (Vladimirou)

 

Субъекты демонстрируют, что их высказывания могут трактоваться как результат субъективного отражения ситуации.

Таким образом, местоимение первого лица единственного числа – это не только дейктический знак, выполняющий указательную функцию. Оно имеет собственную семантику, а в сочетании с модусными предикатами помогает придать высказыванию субъективный смысл.

 

1. Большой толковый словарь русского язык / Под ред. Д.Н. Ушакова. – СПб.: Норинт, 2000. – 1536 с.
2. Вольф, Е. М. Грамматика и семантика местоимений. – М.: Наука, 1974. – 224 с.
3. Глушко, М. М. Организация научного текста в свете системности его прагматических, семантических в синтаксических характеристик // Лингвостилистические исследования научной речи. – М.:
Наука, 1979. – С. 224-244.
4. Крапивкина, О.А. Я-субъект в условиях юридического дискурса // Современная наука: актуальные вопросы теории и практики. Серия «Гуманитарные науки». – 2012. - №6.
5. Селиверстова, О. Н. Местоимения в языке и речи. – М.: Наука, 1988. – 151 с.
6. Семенова, Т. Н. Семантика индивидуализации и ее отражение в тексте. – М., 2001. – 345 с.
7. Флоренский, П. А. Имена. – СПб. : Аваланъ, Азбука-классика, 2007. – 336 с.
8. Cherry, R.D. Ethos versus Persona: Self-representation in written discourse // Written Communication. – 1998. - #15. – P. 384-410.
9. Ivanič, R. Writing and identity: The discoursal construction of identity in academic writing. - Amsterdam, 1998.
10. Chang, Y., Swales, J. Informal elements in English academic writing: Threats or opportunities for advanced non-native speakers? In C. Candlin, & K. Hyland, Writing: Texts, processes and practices. - London, 1990.
11. Kuo, C.H. The use of personal pronouns: Role relationships in scientific journal articles // English for Specific Purposes. – 1990. - 18(2). – P. 121-38.

Рецензии:

2.07.2014, 17:38 Егорова Олеся Ивановна
Рецензия: Представленная на рассмотрение статья посвящена анализу семантико-прагматической категории образа автора в научном дискурсе. Актуальность тематики исследования не вызывает сомнений, поскольку все мы как представители научной общественности являемся участниками исследуемого институционального(научного, академического)дискурса, которому присуща определенная "трафаретность" общения между коммуникантами. Наряду с достаточно грамотной организацией содержания исследования вынуждена констатировать ряд логических и стилистических ошибок. Во-первых, не совсем понятно, почему автор говорит о местоимении "Я" и подает англоязычные примеры. На наш взгляд, уместнее говорить о местоимении первого лица единственного числа. Во-вторых, бросаются в глаза стилистические недоработки. Например, словесное и цифровое обозначения в рамках одного текста: "Отметим, что местоимения первого лица единственного числа встречаются крайне редко..." и "Таким образом, местоимение 1-го лица единственного числа – это не только дейктический знак"; логические погрешности: "Местоимение «я» придает изложению личностный и не претендующий..." – само местоимение придает или его использование? Да и само предложение звучит «оборвано», т.к. противопоставление оказалось незавершенным. В-третьих, хотелось бы, чтобы автор уделила больше внимания формулировкам выводов и аннотации. На наш взгляд, такие формулировки, как "Оно [местоимения Я] имеет собственную семантику, характеризуя субъекта как личность" или "The article deals with the meaning of I-pronoun" должны быть элиминированы. С учетом внесения правок и устранения указанных шероховатостей в оформлении результатов исследования статья может быть рекомендована к публикации.

13.07.2014, 11:55 Закирова Оксана Вячеславовна
Рецензия: Думается, что автор учел замечания рецензента. Рекомендуется к публикации.



Комментарии пользователей:

13.07.2014, 14:25 Крапивкина Ольга Александровна Отзыв: Спасибо, Оксана Вячеславовна.

Оставить комментарий