Статья опубликована в №12 (август) 2014
Разделы: Лингвистика
Размещена 07.08.2014.
Просмотров - 2896

НАРЕЧИЕ КАК СРЕДСТВО СВЯЗИ КОМПОНЕНТОВ СЛОЖНОГО СИНТАКСИЧЕСКОГО ЦЕЛОГО В РОМАНЕ К.Г. АБРАМОВА «ОЛЯЧИНТЬ КИСЭ» («ЗА ВОЛЮ»)

Водясова Любовь Петровна

доктор филологических наук, профессор

ФГБОУ ВО "Мордовский государственный педагогический университет имени М.Е. Евсевьева"

профессор

УДК 811.511.152

Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта «Параметры текстообразования в художественном пространстве Народного писателя Мордовии Кузьмы Григорьевича Абрамова»

(проект 13-14-13002).

 

Изданный в 1989 г. роман-сказание Народного писателя Мордовии К.Г. Абрамова «Олячинть кисэ» («За волю») рассказывает об участии  народов Среднего Поволжья в крестьянской войне 1670–1672 гг. под предводительством Степана Разина. Героями произведения являются сподвижники донского атамана – представители мордовского народа  Алена Арзамасская-Темниковская и Акай Боляев, сыгравшие заметную роль в истории этой крестьянской войны.

Раскрыть глубинные образы героев, рассказать об их взаимоотношениях с представителями различных слоев общества, раскрыть быт того времени, нарисовать картины природы автору помогают различные языковые средства, в том числе и те, которые используются для создания связности текста, прежде всего для соединения компонентов основной единицы текста – сложного синтаксического целого (ССЦ). Среди них большое место занимают наречия различных разрядов.

О связующей роли наречий в языках разных систем говорит ряд авторов [2, с. 77–80; 3, с. 122–125; 4, с. 101–109; 6, с. 30–34; 7, с. 37–39]. Среди них следует, прежде всего, выделить группу наречий местоименного происхождения, которые составляют следующие семантические разряды: а) указательные; б) вопросительно-относительные; в) неопределенные; г) определительные [5, с. 368–371; 8, с. 236–239]. В связи с тем, что эти наречия в своей основе содержат местоименный элемент, они синсемантичны. Эти слова являются абстрактными указателями места, времени, образа действия, причины, цели. Их конкретное лексическое наполнение происходит лишь в контексте.

В рассматриваемом произведении К.Г. Абрамова особенно распространены в качестве средства связи компонентов ССЦ указательные наречия, выражающие пространственные отношения. Лексемы с мягкой основой (тесэ «здесь (в этом месте)», тия «здесь (по этому месту)», тей «сюда», тестэ «отсюда» и др.) обозначают точку, в которой объект находится непосредственно: Эрьва теленть лангс нитнень ды тейтертнень сайнесынзе [Алтыбай] эрямо крепостев. Тесэ Тишай теевсь вельть малавиксэкс веженсь тейтеренть, Айсылунь, марто [1, с. 7] «На зиму жен и дочерей забирает [Алтыбай] жить в крепость. Здесь Тишай очень сблизился с младшей дочерью, Айсылу»; <…> лиссь Ине Сара чирень лемонтень. Тестэ велесь неяви [1, с. 47] «<…> вышел к пойме на берегу Большой Сары. Отсюда село видно». Лексемы с твердой основой (тов «туда», тосо «там», тосто «оттуда», тува «там (по тому месту)»и др.) обозначают место, находящееся в отдалении: Ялго сон [Павол] якси <…> Кузым ды Косогор велетнень трокс. Тува кись седе вадря [1, с. 127]  «Пешком он [Павол (Павел)]  ходит <…>через села Кузым (Гузынцы) и Косогор (Косогоры). Там дорога лучше»; Боляень модаст теке леенть чиресэ <…> Тосо нешке пиреськак [1, с. 22] «Земля Боляевых на берегу этой же реки <…> Там и пасека». Указательные наречия замещают соответствующие слова или словосочетания из предыдущего предложения, тем самым объединяя их в смысловое целое. Отсылая к ранее названному, опираясь на предшествующий вербальный контекст, они выполняют роль анафоры. Подобным образом осуществляется свертывание, обобщение и сжатие информации, увеличивается  ее семантическая емкость: крепостев «в крепость» – тесэ «здесь», лемонтень «к пойме» – тестэ «отсюда», Кузым ды Косогор велетнень трокс «через села Кузым (Гузынцы) и Косогор (Косогоры)»  – тува «там», леенть чиресэ «на берегу реки  – тосо «там». Это позволяет избежать лексических повторов при соединении компонентов ССЦ. Закономерен порядок слов: как правило, указательное наречие употребляется в начале предложения и сигнализирует о его синсемантии.

Наречия ней «сейчас», «теперь», сестэ «тогда» выражают временные отношения.

Наречию ней «сейчас», «теперь» заместительная функция не свойственна. Обычно оно употребляется в контекстах, построенных или по принципу сопоставления компонентов ССЦ во времени (и в этом случае сочетается с наречиями неместоименного происхождения васня «вначале», «прежде», «раньше», икеле «раньше», мейле «потом», образуя антонимические пары васня – ней, икеле – ней, ней – мейле), или по принципу от общего к частному. В последнем случае первый компонент охватывает более широкий временной план (общее), последующий (с наречием ней) – рассказывает о  каком-то конкретном событии, которое происходит в один из моментов этого временного плана (частное). Наречие ней автор часто сопровождает сочинительными союзамиа, ды «и», частицами ансяк «только», вана / оно «вот» и т. д. или теми и другими одновременно, а также усилительными постпозитивными частицами -гак, -ке:Самозонзо [Тишаень] цератне <…> аштесть кудосо. Ней парясть аватне [1, с. 14] «До прихода [Тишая] мужчины <…> сидели дома. Теперь парились женщины»; Нельгизь кедьстэнек виртнень, паксятнень, лейтнень. Ды ней макстнить эйсэст тенек инязоронь тевсэ аштемань кисэ [1, с. 17] «Отняли у нас леса, поля, реки. И теперь отдают их нам за служение царю»; <…> азе совавт кельме пуре. Нейке сы Кобайгак [1, с. 44] «<…> иди занеси холодную медовуху. Сейчас же придет и Кобай»; Седеймариця лишмень ветицясь <…> вельтнизе [Полянскоень] суманьсэ. Нейгак, ансяк кармась сундерьгадомо, сон <…> (с. 146) «Добросердечный кучер <…> укрыл [Полянского] кафтаном. И теперь, как только начало темнеть, он <…>».

Наречие сестэ «тогда» также не замещает никаких конкретных слов из предыдущего предложения. Оно указывает на определенный временной момент, который был очерчен в предыдущем компоненте ССЦ. С помощью этого наречия, находящегося всегда в препозиции, не только гарантируется связь компонентов, но и подчеркивается синхронность описываемых фактов, событий, явлений или их следование друг за другом: <…> саранскоень ломантне кармасть энялдомо Хомутовскойнень олялгавтомс сюлмсезтнень. Шкась якшамоль, сюлмсезь ломантне кельместь <…> Хомутовской эзинзе кунсоло. Сестэ саранскоень ломантне <…> юкснизь сынсь [1, с. 34] «<…> саранские людистали просить Хомутовского освободить связанных. Время было холодное, связанные люди замерзли <…> Хомутовский не послушался. Тогда саранские люди <…> развязали [их] сами». 

Из других наречий местоименного происхождения наиболее часто в качестве средства связи ССЦ автор использует такие, как истя «так», лиясто «иногда», секс «потому», «поэтому». Заместительной функцией они не обладают. Наречие истя «так» выражает отношения подобия: кортыть, берянесь зярдояк а чачты паро. Истя теевсь нейгак [1, с. 66] « говорят, плохое никогда не рождает хорошее. Так случилось и в этот раз». Наречие лиясто «иногда» служит для выражения событий, явлений, происходящих в какое-то определенное время: Тишай лоткиль татаронь веленть пес ды училизе Айсылунь самонзо. Лиясто тейтересь лисиль каршонзо [1, с. 7] «Тишай останавливался на окраине татарского села и ждал прихода Айсылу. Иногда девушка выходила навстречу ему ». С помощью наречия секс «потому», «поэтому» дается своеобразный вывод-следствие, поэтому оно, как правило, употребляется в компонентах, завершающих фрагменты текста: Воеводась яволявтсь крепостьстэнть киненьгак васов а тукшномс. Секс Акайнень савсь кадовомс теске [1, с. 41] «Воевода велел никому далеко из крепости не уходить. Поэтому Акаю пришлось остаться здесь же».

Из наречий неместоименного происхождения в качестве средства связи компонентов ССЦ чаще других  употребляются васня «вначале», «прежде», «раньше», весть «однажды», икеле «раньше», курок «скоро», мейле «потом», окойники «наконец» и некоторые другие. Все они являются сигналами синсемантии и выражают, в основном, временную перспективу повествования, обозначают срок выполнения какого-либо действия и могут содержать или не содержать указание на завершенность действия. Эта группа наречий свидетельствует, что действие совершается в первый раз (васня «вначале», «прежде», «раньше», весть «однажды» и др.) или аналогичное действие уже имело место в действительности, во второй раз или неизвестно, какой по счету раз (мейле «потом», окойники «наконец», таго «снова» и др.): Илязо понго а чумо. Васня эряви парынестэ искувамс [1, с. 78] « Не попался бы невиновный. Вначале надо хорошенько разузнать»; Эрзятнень ды мокшотнень кедьстэ нельгизь весе вирест, модаст. Курок эсесткак тейсызь урекс [1, с. 35] «У эрзян и мокшан отняли все [их] леса, земли. Скоро и самих превратят в рабов»; сэнь сельмензэ [Федянь] сялговсть Тишаень чамас. Окойники сон пшкадсь [1, с. 34] «  синие глаза [Феди] вонзились в лицо  Тишая. Наконец он заговорил ». Чаще других в роли средства связи встречается наречие мейле «потом». Обычно оно сочетается с наречиями васня «вначале», «прежде», «раньше», икеле «раньше», образуя антонимические пары васня – мейле, икеле – мейле: Никита тейсь конязонзо крест. Мейле састыне валгстызе эчке стака рунгонзо [1, с. 37] «Никита перекрестил лоб (букв.: сделал на лбу крест). Потом тихо спустил тяжелое толстое туловище »; Барятинской а сеске чарькодось, кодамо ладозо те аванть воеводань кудосо. Васня арсесь, улема, низэ. Мейле вансы [1, с. 137] «Барятинский не сразу понял, какова роль (букв.: лад) этой женщины в доме воеводы. Вначале думал, по всей видимости, жена [того]. Потом смотрит »; Крепостьстэнть войскась сыргась чинзэ лисезь. Икеле мольсть тежа колмосядт рейтарт Мейле венстявсь певтеме обозось [1, с. 160] «Из крепости войска вышли на восходе солнца. Вначале шли тысяча триста рейтар Потом раскинулся бесконечный обоз». Контексты с указанными наречиями обычно однотипны. Как правило, эти слова стоят в начале компонентов, образуя частичный синтаксический параллелизм.

Наречие умок «давно» часто используется автором в катафорической функции. Оно опирается на последующий вербальный контекст, выражая значение предсказуемости, открывает незаполненное место в коммуникации, создает атмосферу семантического ожидания, требующего своего разрешения: Анокстамось, нама, моли умок. Крандазтнэва икелев вачказельть тежа пондо порох, сисем сядот пондо киве, пушкат <…> [1, с. 159] «Подготовка, разумеется, идет давно. В телеги загодя (букв.: впереди) были  положены тысяча пудов пороха, семьсот пудов свинца, пушки <…>».

 В функции катафорического замещения автор использует и ряд других наречий (вельть «очень», авейкетьстэ «неодинаково», лиякс «по-другому», манейстэ «ясно» и другие). Это наречия образа действия. Выражая оценки и индивидуально-авторское восприятие действительности, они принимают участие в создании субъективно-модального признака текста как компоненты его тема-рематических отношений и обычно берут на себя тематическую функциональную нагрузку. Предложения с ними чаще всего говорят о состоянии живых существ или окружающей среды и характеризуются относительной автосемантикой: Авейкетьстэ кирдсть пряст, кинь чавсть. Кить пижнесть, <…> энялдсть простямост, кить чатьмонсть, <…> эзть нолда вайгель [1, с. 224] «Неодинаково держали себя [те], кого били. Кто кричал, <…> просил прощения, кто молчал, <…> не вымолвил ни одного слова»; Чись ушодовсь исе ладсо манейстэ. Чи валдодонть ашо ловось цитнесь сиянь сяткинесэ [1, с. 293] «День начался по-вчерашнему ясно. От солнечного света белый снег сверкал серебряными искрами».

Таким образом, в романе К.Г. Абрамова «Олячинть кисэ» («За волю») наречие является достаточно продуктивным средством связи компонентов основной единицы текста – сложного синтаксического целого. Оно занимают промежуточное положение между собственно-грамматическими и собственно-лексическими средствами создания связности текста. С первыми его сближает значение координации, со вторыми – значение прономинальности.

1. Абрамов К.Г. Олячинть кисэ: Степан Разинэнь шкадо евтнема = За волю: сказание о временах Степана Разина. – Саранск, 1989. – 416 с. – Мордов.-эрзя яз.
2. Водясова Л.П. Текстообразующие возможности локальных субститутов в русском и эрзянском языках // «Язык. Культура. Личность», всерос. науч.-практ. конф. «Язык и литература в контексте культуры», 13–14 апреля 2004 г. [материалы] / ред. С.М. Колесникова. – М.: МАНПО, 2004. – С. 77–80.
3. Водясова Л.П. Текстообразующие функции указательных местоименных наречий в немецком, русском и эрзянском языках // «Язык и коммуникация в контексте культуры», 5-я межд. науч. конф. «Язык и коммуникация в контексте культуры», 24–25 июня 2010 года [материалы] / Ряз. гос. ун-т им. С.А. Есенина; под ред. О.И. Пузаревой. – Рязань, 2010. – С. 122–125.
4. Водясова Л. П. Средства создания связности текста в современном эрзянском языке: монография; Мордов. гос. пед. ин-т. – Саранск, 2012. – 228 с.
5. Грамматика мордовских языков. Фонетика. Графика. Орфография. Морфология: учебник / под ред. Д.В. Цыганкина. – Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1980. – 431 с.
6. Доронина И.Н. Специфика функционирования локальных дейктиков в немецком художественном тексте // Семантика и функции синтаксических единиц в германских языках: межвуз. сб. науч. тр. / Горьк. ун-т им. Н.И. Лобачевского. – Горький, 1989. – С. 30–34.
7. Лунева В.П. Синтаксис связной речи (сложное синтаксическое целое). – Пермь, 1982. – 88 с.
8. Эрзянь кель. Морфемика, валонь теевема ды морфология: вузонь эрзянь ды финнэнь отделениянь тонавтницятнень туртов / редкол.: Д.В. Цыганкин (отв. ред.), Н.А. Агафонова, М.Д. Имайкина [и др.]. – Саранск: Крас. Окт., 2000. – 280 с.

Рецензии:

7.08.2014, 18:36 Середа Евгения Витальевна
Рецензия: Нашему вниманию предложена более чем основательная, представляющая несомненный научный интерес и в высшей степени яркая статья. Вместе с тем некорректно кандидату наук давать какие-либо оценки доктору наук))) Остановлюсь на единственной: работа, безусловно, рекомендуется к публикации. С уважением, Середа Е.В.

5.09.2014, 21:48 Закирова Оксана Вячеславовна
Рецензия: В работе Любови Петровны повествуется о связующей функции наречий в пределах сложного синтаксического целого, являющегося структурной единицей текста романа К.Г. Абрамова «Олячинть кисэ» («За волю»). Детальный анализ позволяет выявить закономерности индивидуально-авторского использования наречий в качестве средств связи компонентов ССЦ. Работа интересна, актуальна и, бесспорно, рекомендуется к публикации. С уважением, к.ф.н., доц. Закирова О.В.

7.09.2014, 19:51 Закирова Оксана Вячеславовна
Рецензия: В работе Любови Петровны повествуется о связующей функции наречий в пределах сложного синтаксического целого, являющегося структурной единицей текста романа К.Г. Абрамова «Олячинть кисэ» («За волю»). Детальный анализ позволяет выявить закономерности индивидуально-авторского использования наречий в качестве средств связи компонентов ССЦ. Работа интересна, актуальна и, бесспорно, рекомендуется к публикации. С уважением, к.ф.н., доц. Закирова О.В.

Комментарии пользователей:

8.08.2014, 9:47 Водясова Любовь Петровна Отзыв: Уважаемая Евгения Витальевна! Большое спасибо за рецензирование статьи! С уважением! Водясова Любовь Петровна

Оставить комментарий