Публикация научных статей.
Вход на сайт
E-mail:
Пароль:
Запомнить
Регистрация/
Забыли пароль?

Научные направления

Поделиться:
Статья опубликована в №13 (сентябрь) 2014
Разделы: Юриспруденция
Размещена 12.09.2014. Последняя правка: 17.01.2015.
Просмотров - 9337

ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ В СФЕРЕ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ИНФОРМАЦИОННЫХ ОТНОШЕНИЙ

Бойко Сергей Сергеевич

к.ю.н.

Ростобрнадзор

начальник отдела

Аннотация:
В статье раскрыты основные направления государственной политики в информационной сфере, а так же наиболее актуальные и проблемные вопросы правового регулирования информационных отношений.


Abstract:
This article is about the basic directions of state policy in the sphere of information, as well as the most relevant and problematic issues of legal regulation of information relations.


Ключевые слова:
информация и право, информационные отношения, государственная политика в информационной сфере, государственное регулирование информационных отношений

Keywords:
law, information, goverment


УДК 342


«Кто владеет информацией – тот владеет миром».

Это выражение, ставшее с легкой руки Уинстона Черчилля общеизвестной крылатой фразой,  как никогда актуально в современном мире – мире информационного общества.

Информация и информационные технологии всегда были и до сих пор остаются фундаментом развития человеческой цивилизации. При этом революционные изменения технологий обработки информации, так называемые информационные революции, происходившие на всех этапах развития человечества, кардинальным образом преобразовывали не только отдельные общественные отношения, но и само общество.

Бурное развитие научно-технического прогресса в IХX и XX веках привело к тому, что только за последние 100 лет произошло как минимум три информационных революции, что в свою очередь привело к формированию современного цифрового информационного мира.

Как справедливо отмечает заслуженный юрист Российской Федерации, заведующая сектором информационного права ИГП РАН, доктор юридических наук И.Л. Бачило: «Информация как всеобъемлющий социальный ресурс вышла из области мифов и фантазий писателей-футурологов в мир повседневной жизни общества. Этот феномен, так и не раскрывший свою природу науке до конца, формирует как материальную, так и виртуальную реальность современности» [1].

Большинство ученых-правоведов [2] сходятся в том, что информация и информационные технологии не только являются важным социальным ресурсом, но и становятся подлинной движущей силой геополитического, экономического, технического и культурного развития современного общества, являются гарантами демократии  и законности.

При этом важно понимать, что наравне со всеми преимуществами, новыми решениями и широкими возможностями информационное общество несет с собой новые проблемы, риски и угрозы. Информационные и компьютерные технологии нейтральны, а информационное общество, как и любое другое, не идеально.

В современном мире информация и информационные технологии используются не только как орудие совершения преступлений, но и являются полноценным оружием, используемым в, так называемых, информационных войнах, разворачивающихся в настоящее время на мировой политической арене.

Для того чтобы в полном объеме реализовать все возможности информационного общества и минимизировать при этом его проблемы современное государство должно решать целый комплекс задач: по выработке адекватной государственной политики, по обеспечению надлежащего правового регулирования и эффективной реализации управленческих решений в данной сфере.

Очевидно, что глобальная информатизация общества требует полноценного и своевременного правового урегулирования возникающих новых информационных отношений, а это в свою очередь обуславливает необходимость создания и совершенствования соответствующей правовой базы.
 
В Российской Федерации правовую основу легитимации информационных правоотношений составляет ныне действующая Конституция Российской Федерации 1993 г., которая не только имеет специальные нормы о праве на информацию, но и  провозглашает принципы свободы информации, идеологического плюрализма, свободы СМИ.

Эти конституционные установления, как видится, служат идеальной правовой основой развития в России информационных отношений.

Базовым правовым актом, развивающим положения Конституции Российской Федерации о праве на информацию, является Федеральный закон № 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" [3] (далее – Закон об информации). При этом данный закон не только детализирует конституционные принципы правового регулирования информационных правоотношений, но и как зеркало отражает современную политику государства в информационной сфере.

Например, в своем старом виде [4] он и в содержании и в самом названии отражал целевую установку государства на активизацию процессов информатизации –  процессов построения и развития телекоммуникационной инфраструктуры, формирования и использования информационных ресурсов.

В свою очередь последовательная реализация политики масштабной информатизации, постепенно сформировала  потребность в дальнейшем совершенствовании информационного законодательства, и, как следствие, существенно обновленный закон об информации, информационных технологиях и о защите информации 2006 года ориентирован на решение уже совсем других задач. 

Исходя из анализа его содержания, становится ясно, что приоритетным направлением в государственной политике в период его принятия являлось придание правового статуса государственным и муниципальным информационным системам (уже созданным информационным ресурсам), вполне очевидны и первые шаги государства в направлении правового регулирования использования информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет.

В то же время, по нашему мнению, Закон об информации, преимущественно используя административно-правовые методы государственного управления, не только не развивает информационные отношения, основанные на конституционных принципах свободы информации, но и в определенной степени ограничивает их развитие в интересах осуществления государственного контроля в информационной сфере. 

Более того, если же говорить о новых статьях Закона об информации, введенных в него в 2012-2013 годах, можно вполне отчетливо отметить смещение центра внимания государства в сторону обеспечения информационной безопасности. Такие выводы напрямую подтверждаются и иными активно издаваемыми в последние годы правовыми актами, направленными на решение различных вопросов информационной безопасности [5].

Анализируя текущее состояние международной и отечественной информационной сферы, а также общие тенденции ее развития, мы можем сделать прогноз о том, что в среднесрочной перспективе спрос общества на развитие правовых механизмов обеспечения информационной безопасности, в том числе на развитие механизмов, обеспечивающих безопасность информационных прав личности, будет существенно повышаться [6].

Таким образом, хотелось бы надеяться, что с легкой руки законодателя в не очень отдаленном будущем на смену действующему закону придет новый – Федеральный закон об информации, информационных технологиях и информационной безопасности, в котором термин информационная безопасность будет пониматься в его максимально широком смысле: не только как защита информации, информационных ресурсов и технологий, но и как защита широкого круга законных прав личности, общества и государства в информационной сфере.

При этом стоит отметить, что еще в 70-х годах XX в. теоретик права профессор А.Б. Венгеров [7], призывал отличать методологии правового регулирования в двух близких, но в тоже время достаточно разных сферах: сфере информатизации, управляемой преимущественно властными методами административного права, и в сфере информационных отношений, которые не могут эффективно развиваться в системе механизмов государственного управления, и развитие которых должно основываться на принципах свободы. 

Права человека в информационной сфере  –  информационные права, не являясь приоритетным направлением современной государственной политики в информационной сфере, в то же время являются ее центральным звеном, а правовая база, обеспечивающая реализацию данных прав, достаточно широка.

Законодательную основу реализации информационных прав человека, помимо вышеуказанного закона, составляют специализированные федеральные законы: "Об обязательном экземпляре документов" [8], "О библиотечном деле" [9], "Об архивном деле в Российской Федерации" [10], соответствующие региональные законы [11]. Достаточно большой объем норм, касающихся  реализации информационных прав человека, содержится в гражданском законодательстве, в части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации [12].

Большинство из вышеуказанных законов являются старейшими информационными правовыми актами современной России, при этом они постоянно обновляются и приводятся в соответствие с современным информационным законодательством и текущими задачами государственной политики.

В данном контексте хотелось бы обратить внимание на опубликованный в Российской газете 14 марта 2014 г. Федеральный закон от 12.03.2014 № 35-ФЗ [13], отдельные положения которого вступают в силу уже с 1 октября 2014 г.

В частности нормами данного закона допускается без согласия автора и без выплаты вознаграждения осуществлять запись на электронные носители и доведение до всеобщего сведения авторефератов диссертаций.

В целях обеспечения реализации прав лиц с ограниченными возможностями здоровья (слепых и слабовидящих) вышеуказанный закон расширяет права библиотек на использование правомерно обнародованных произведений, изданных в специальных форматах.

Говоря о законах, обеспечивающих реализацию информационных прав человека, нельзя не упомянуть и о законах в той или иной степени эти права ограничивающие.

Федеральные законы  "О государственной тайне" [14], "О коммерческой тайне" [15] и "О персональных данных" [16] до сих пор очень далеки от идеальных и достаточно часто подвергаются критике, как со стороны правоприменителей, так и со стороны ученых правоведов [17].

До сих пор в отечественной правовой системе отсутствует такой важный, с нашей точки зрения, правовой акт, как федеральный закон о служебной тайне.

Наличие такого закона крайне необходимо для того, чтобы правовыми средствами  разграничить задачи обеспечения защиты информации ограниченного доступа, используемой в служебной деятельности, и задачи обеспечения открытости в деятельности государственных органов.  Несмотря на свою актуальность, находящийся на рассмотрении в Государственной Думе с декабря 2004 года проект Федерального закона законопроект             № 124871-4 "О служебной тайне" [18] в ноябре 2011 года все же был отклонен.

Хотелось бы остановиться на более узком смысле понятия «права на информацию»  -  праве граждан на доступ к информации находящейся в ведении органов государственной и муниципальной власти.

Принятый в декабре 2007 г. Федеральный закон № 262-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации" [19] (вступил в силу 1 июля 2010 г.)  не только дал развернутое законодательное понимание ст. 123 Конституции РФ, гарантирующей гласность судопроизводства и открытость судебных процессов, но и послужил юридической основой для разработки и принятия Федеральный закона от 9 февраля 2009 г. № 8-ФЗ (в ред. от 11.07.2011) "Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления" [20].

В свою очередь Федеральный закон "Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления" стал отправной точкой для формирования и реализации одного из самых приоритетных  на сегодняшний день векторов развития государственной политики в информационной сфере – электронного правительства, электронных государственных услуг, открытого правительства, открытых государственных данных.

И если в рамках электронного правительства ставится исключительно техническая, административная, информатизационная цель повышения эффективности государственного управления путем максимально широкого внедрения информационных технологий в деятельность органов власти:  создание и взаимная интеграция государственных информационных систем, внедрение электронного документооборота, создание системы электронного межведомственного взаимодействия, организация предоставления государственных услуг в электронном виде и др.

То перед открытым правительством стоит совсем другая политическая и социальная цель – создание информационных площадок и информационных инструментов  для формирования активного гражданского общества, общества так называемой  электронной демократии.

Как справедливо отмечает  Дзидзоев Р.М., теория открытого правительства противостоит традиционной модели управления, основанной на иерархической системе принятия решений и передачи информации, неспособной решать сложные социальные и экономические задачи.

В рамках открытого правительства создаются новые для России механизмы взаимодействия экспертного сообщества, структур гражданского общества и исполнительной власти.

Открытое правительство также предполагает формирование инфраструктуры открытых данных как специального способа публикации информации в формате, пригодном для последующей обработки и анализа, так называемом «машиночитаемом формате» [21].

 Все эти технологии электронного и открытого правительств являются информационно-политическими механизмами приобщения к государственному управлению широких слоев экспертов, общественных деятелей, граждан, занимающих активную гражданскую позицию.

Таким образом, не случайно развитие законодательства о доступе граждан к информации, находящейся в распоряжении органов власти, развитие идей открытого правительства сегодня повсеместно в международной практике рассматривается в качестве общепринятого стандарта деятельности современного демократического государства [22].

Следует отметить, что легитимация права на информацию связана не только с закреплением информационных прав и свобод в законодательстве, с уяснением места и роли этого права в системе других прав человека, но и с обеспечением гарантий перехода от общей нормативной категории к субъективному праву конкретного индивида [23].

Именно на данном этапе реализации права на информацию в современной России и проявляется большинство проблем, с которыми ежедневно сталкиваются как государственные органы, так и простые граждане [24].

Безусловно, актуальным, важным и приоритетным направлением, с точки зрения необходимости совершенствования деятельности государственного аппарата в части реализации субъективных прав граждан, является направление развития электронных государственных услуг.  

Федеральным законом от 27 июля 2010 г. № 210-ФЗ «Об организации предоставления государственных и муниципальных» не только закреплена возможность получения государственных и муниципальных услуг в электронной форме, но и в случае если это напрямую не запрещено законом, такая форма получения услуг провозглашается как законодательно закрепленное право заявителей [25]. При этом при решении практических вопросов организации предоставления государственных услуг в электронном виде возникает достаточно много различных проблем [26].

Самостоятельным направлением государственной политики в информационной сфере, также имеющим трудности в реализации, является проблема обеспечения юридической значимости электронного документооборота.

Несмотря на то, что соответствующие законы «Об электронной подписи» [27] действуют с 2002 года до сих пор весьма затруднена организация практического использования электронных документов, подписанных электронной цифровой подписью [28].

В частности пока еще остается неразрешенной проблема невозможности получения нотариально заверенной электронной копии документа на бумажном носителе, что, например, делает невозможным получение в электронном виде значительного количества государственных услуг. Соответствующий закон [29], разрешающий данную проблему, был принят  23 декабря 2013 года и вступает в силу только с  1 июля 2014 года.

Еще одним направлением осуществления государственной информационной политики, связанным с реализацией информационных прав и свобод, является правовой статус средств массовой информации, устанавливаемый в Российской Федерации законом "О средствах массовой информации" [30].

В последнее время все больше внимания со стороны исследователей привлекает проблема поиска политико-правовых технологий и механизмов защиты от информации, распространяемой в СМИ и способной оказать деструктивное воздействие на личность, общество и государство, в том числе, возрождения такого инструмента государственного контроля в информационной сфере, как цензура [31].

При этом многие авторы сходятся на мысли о том, что возрождение цензуры не совместимо с конституционным принципом свободы массовой информации [32].

Соглашаясь с мнением Куликовой С.А. [33], мы можем говорить о том, что наиболее перспективными в современных политических и правовых условиях являются механизмы совершенствования юридической ответственности за злоупотребление свободой массовой информации, развитие различных форм саморегуляции в деятельности российских СМИ, а также развитие технологий общественного контроля над их деятельностью.

Подобные формы вполне способны эффективно защищать личность и общество от недостоверной информации, от манипулирования сознанием и, в то же время, носят правовой характер, отвечают требованиям демократического государства, основанным на принципах законности, гласности, плюрализма политических идеологий и свободы массовой информации [34].

В тандеме с деятельностью средств массовой информации целесообразно рассматривать и направление государственного регулирования рекламной деятельностью, применения норм федерального закона «О рекламе» [35].

Так, современное законодательство о рекламе не только обеспечивает добросовестную конкуренцию на рынке производителей товаров и услуг, но и защищает права граждан на получение достоверной информации о товарах и услугах, защищает личное пространство человека от так называемой «навязчивой», «спамовой» рекламы [36] .  

В условиях массового и повсеместного распространения мобильных телефонных устройств, увеличения дистанционных форм торговли и как следствие увеличения объема почтовых отправлений не менее актуальными на сегодняшний день являются и проблемы действующего законодательства о связи [37].

Не успело утихнуть эхо социально-политических и юридических баталий по поводу отмены «мобильного рабства» [38] как на очереди новые свершения – кардинальная революция в отечественной системе почтовой связи [39].

Одним из главных преобразований, предусмотренных Законопроектом № 418707-6 "О почтовой связи", находящимся в настоящее время на стадии активного рассмотрения в Государственной Думе РФ, является изменение структуры почтовой связи, а также реформирование процедур лицензирования деятельности по оказанию услуг почтовой связи.

Среди нововведений, предусмотренных Законопроектом, не только расширение понятийного аппарата, но и создание единой почтовой электронной системы[40].

Актуальным, резонансным, но в то же время  наименее целостным и развитым направлением государственной политики в информационной сфере является направление государственного регулирования технологической инфраструктуры информационно-телекоммуникационной сети интернет, ее виртуального пространства.

Ежедневная аудитория активных пользователей сети интернет составляет порядка 50% граждан страны, фактически жизнь современного человека динамично перемещается из реального пространства в виртуальное.

При этом с точки зрения юридической специфики отношений, возникающих в связи с существованием и практическим применением  сети Интернет, она все еще остается мало изученной, а ее правовое регулирование все еще отстает от реальных потребностей государства и общества [41].

Абсолютно все рассматриваемые нами направления государственной политики в информационной сфере, а также регулирующие данную сферу федеральные законы в той или иной степени затрагивают отношения, возникающие в сети интернет. 

В то же время  вся эта огромная совокупность разрозненных правовых норм порождает массу пробелов и проблемных мест в регулировании сети интернет [42], требующих комплексного системного решения.

 Вполне очевидной, лежащей на поверхности является идея принятия единого закона «Об интернете». Это идея была достаточно популярной в начале 2000-х годов. В 2002 г. Госдума даже приняла в первом чтении законопроект с таким названием, но окончательно документ так и не был утвержден.

Несмотря на то, что в середине 2000-х в правительстве сошлись во мнении, что принятие Закона «Об интернете» не имеет смысла, поскольку в подобного рода законе приходится описывать практически все аспекты современной жизни, попытки разработать и принять такой закон продолжаются до сих пор [43].

Необходимость развития законодательства о сети интернет обусловлена, в том числе и необходимостью обеспечения  защиты авторских прав и интеллектуальной собственности, регулируемых упоминаемой нами четвертой частью Гражданского кодекса Российской Федерации  и  ставших очень уязвимыми в условиях глобализации информационного пространства.

Серьезным шагом, сделанным в направлении защиты авторских прав, стало создание в судебной системе Российской Федерации Суда по интеллектуальным правам - специализированного суда, рассматривающего в пределах своей компетенции дела по спорам, связанным с защитой интеллектуальных прав, в качестве суда первой и кассационной инстанций [44].

Не смотря на принятие в 2013 году резонансного и революционного «антипиратского» закона [45] борьба за обеспечение защиты авторских прав в России оРотолько лишь начинает разворачиваться [46].

В настоящее время динамично развивается сфера электронной коммерции.  Так число онлайн-покупателей в России выросло в 2013 году на 13 процентов, составив 30 миллионов человек.

При этом суммарный оборот интернет-магазинов в России, по данным Федеральной таможенной службы, в 2012 году составил 350 миллиардов рублей, а ежемесячный прирост  оборота в 2013 году составлял порядка 20%.

Активно растет сегмент электронной торговли в социальных сетях ведь среднесуточная аудитория крупнейших российских социальных сетей "ВКонтакте" и "Одноклассники" составляет порядка 34 процентов от всего населения страны (порядка 33-34 миллиона человек).

Согласно данным исследования компании Adobe, на конец декабря 2013 года, в двадцати крупнейших социальных сетях мира зарегистрировано свыше 5,7 миллиарда аккаунтов.
Как следствие, решением задач выработки четкой и ясной государственной политики в сфере электронной торговли и коммерции занимаются не только в России, но и за рубежом [47].

Актуальным в настоящее время является прозвучавший в Послании Президента России Федеральному Собранию вопрос о необходимости изменения государственной пошлины на ввоз товаров приобретенных в зарубежных онлайн магазинах (Интернет-товаров).

Развивается не только сфера электронной торговли, но и иные сферы электронной экономической деятельности: интернет реклама, онлайн игры и кинотеатры, дистанционное образование, электронные банки и электронные аукционы, интернет-телефония, электронный менеджмент и др.

При этом коммерческая деятельность в сети интернет по всем признакам является предпринимательской, в первую очередь, потому что направлена на систематическое получение прибыли.

Ведение такой деятельности в Российской Федерации без государственной регистрации хотя бы в качестве индивидуального предпринимателя признается противоправным деянием, за которое предусмотрена как административная, так и уголовная ответственность.

В то же время, огромное количество граждан осуществляет в настоящее время предпринимательскую деятельность в сети интернет с нарушением закона. Безусловно, отсутствие должного внимания со стороны государства к данной проблеме приводит к тому, что государственный бюджет недополучает значительные финансовые средства.

Несмотря на то, что существуют механизмы выявления и доказывания незаконной предпринимательской деятельности в сети интернет (например, размер полученных доходов может быть установлен расчетным путем по результатам анализа движения денежных средств по счетам физических и юридических лиц), выявление таких правонарушений действующей в настоящее время отечественной системой правоохранительных органов достаточно трудоемкий и дорогостоящий для государства процесс.

Таким образом, для повышения эффективности выявления правонарушений в сфере Интернет-торговли и коммерции, как видится, необходимо не только налаживать тесное взаимодействие между налоговыми органами и органами внутренних дел, но и создавать специализированные правоохранительные структуры, обладающие всем необходимым правовым, организационным и технологическим инструментарием.

В целом же активная интеграция современного общества и виртуальной сети  Интернет неизбежно приводит к расширению сферы деятельности для правонарушителей, к появлению новых видов преступной деятельности, так называемой, «киберпреступности».
Киберпреступность сегодня бьет рекорды, как по своим масштабам, так и по изобретательности. По данным статистики, за первое полугодие 2012 г. в России было зафиксировано 5696 киберпреступлений, что почти на 11% больше, чем в аналогичном периоде 2011 г. Среди них преобладают преступления, связанные с созданием, распространением и использованием вредоносных программ, а также с мошенничеством в сети Интернет [48].

Чаще всего киберпреступники выбирают в качестве мишени информационные системы, используемые органами власти, кредитно-финансовыми и стратегически важными объектами инфраструктуры [49].

В связи с тем, что информационные технологии,  являясь современной высокоэффективной формой совершения преступлений, все более активно используются современным преступным сообществом, возникает острая необходимость в совершенствовании уголовного законодательства [50].

Информация и информационные технологии активно используются странами  и на внешнеполитической арене как «информационное оружие» в «информационных войнах».
Серьезную угрозу для государственной безопасности представляет, например такое явление, как кибертерроризм [51].

Соединенные Штаты Америки впервые в мире на государственном и законодательном уровне утвердили информационное пространство как реальную сферу жизни государства и общества, требующую соответствующей защиты.  Для защиты кибернетического пространства еще в октябре 2010 года в США была создана основа «кибернетических войск» - «киберкомандование».   Это ведомство объединило в себе подразделения киберзащиты Пентагона и вошло в состав Агентства национальной безопасности. А уже в 2012 году ВВС США провели тендер на разработку концепции ведения в киберпространстве войны.

Сегодня аналогичные войска создаются и в России, как в структуре Федеральной службы безопасности, так и в структуре Вооруженных Сил РФ. На государственном уровне стоит задача создания эффективной системы обнаружения и предупреждения угроз компьютерных атак на критическую инфраструктуру, создание и поддержание в постоянной готовности сил и средств ликвидации последствий компьютерных инцидентов.

 Эффективность создаваемых структур вопрос, безусловно, дискуссионный. Но учитывая тот факт, что сегодня мы наблюдаем, как в рамках геополитического конфликта вокруг событий на Украине в международном информационном пространстве против России не только развернулась широкоформатная информационная война (как это было во время событий в Южной Осетии), но и были успешно совершены и до сих пор продолжаются массовые хакерские атаки [52], можно смело делать вывод о том, что проблема государственной информационной безопасности в современном мире является более чем актуальной.

Таким образом, вполне закономерно, что вопросами государственной информационной безопасности активно во всем мире занимаются практики и теоретики, инженеры и юристы [53].

Подводя итог вышесказанному можно отметить, что спектр направлений реализации государственной политики в информационной сфере более чем широк, а ее правовая база весьма далека от совершенства.

В то же время, очевидно, что информационное законодательство РФ отражает и текущие приоритеты российского государства в регулировании информационных отношений и динамику их изменений.

При этом изменения в правовом регулировании  информационной сферы обусловлены не только изменениями  в  непосредственно информационных отношениях, но и изменениями в отношениях смежных сфер общественной жизни.

Как правило, эти отношения тем или иным образом затрагивают информацию и информационные технологии либо как объекты, на которые направлены субъективные права и юридические обязанности участников этих отношений, либо как инструменты реализации их прав.

Особо хотелось бы подчеркнуть, что цели реализации государственной политики в информационной сфере могу быть достигнуты лишь путем последовательного и опережающего развития отечественного информационного законодательства, с обязательным соблюдением конституционных принципов, а также с учетом необходимости дальнейшей интеграции в международное информационное и правовое пространство. 

Библиографический список:

[1] Бачило И.Л. Информационное право РФ. 2-е изд. Учебник для вузов. М.: Издательство Юрайт. 2011. С.13

[2] См. например: Попов Л.Л. Информационное право: учебник / Л.Л. Попов, Ю.И. Мигачев, С.В. Тихомиров. – М.:Норма: Инфра-М, 2010. С. 9-12.

[3] Федеральный закон от 27.07.2006 №149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" (ред. от 28.12.2013) // "Собрание законодательства РФ", 31.07.2006, № 31 (1 ч.), ст. 3448,

[4] См. утративший силу Федеральный закон от 20 февраля 1995 г. № 24-ФЗ "Об информации, информатизации и о защите информации" (в ред. от 10.01.2003) // СЗ РФ. 1995. N 8. Ст. 609.

[5] См. например: Доктрина информационной безопасности Российской Федерации (утв. Президентом РФ от 9 сентября 2000 г. № Пр-1895), Указ Президента РФ от 12.05.2009 N 537 "О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года", Федеральный закон от 29.12.2010 № 436-ФЗ "О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию" (ред. от 02.07.2013) // "Парламентская газета", № 1-2, 14-20.01.2011; Указ Президента РФ от 15 января 2013 г. № 31с “О создании государственной системы обнаружения, предупреждения и ликвидации последствий компьютерных атак на информационные ресурсы Российской Федерации” и др.

[6] См. например: Соколова С.Н., Сенив Ю.М. Информационное право и государственное регулирование информационной безопасности //"Информационное право". 2013. № 2; Михайленок О.М. Политические аспекты информационной безопасности личности // Власть. 2010. № 12; Лызь А.Е., Лызь Н.А. К вопросу о составляющих информационной безопасности личности // Информационное противодействие угрозам терроризма. 2008. № 12. С. 58. и др.

[7] Венгеров А.Б. Право и информация в условиях автоматизации управления (Теоретические вопросы). М., 1978. С. 47.

[8] Федеральный закон от 29.12.1994 № 77-ФЗ "Об обязательном экземпляре документов" (ред. от 11.07.2011) // "Собрание законодательства РФ", 02.01.1995, № 1, ст. 1,.

[9] Федеральный закон от 29.12.1994 N 78-ФЗ "О библиотечном деле" (ред. от 02.07.2013) // "Российская газета", № 11-12, 17.01.1995.

[10] Федеральный закон от 22.10.2004 № 125-ФЗ "Об архивном деле в Российской Федерации" (ред. от 11.02.2013) // "Парламентская газета", № 201, 27.10.2004.

[11] См. например: Областной закон Ростовской области от 12.03.2007 № 638-ЗС "Об архивном деле в Ростовской области" (ред. от 24.12.2012) // "Наше время", № 89-90, 21.03.2007; Областной закон Ростовской области от 26.11.2008 № 145-ЗС "Об обязательном экземпляре документов Ростовской области" (ред. от 30.07.2013) // "Наше время", N 428-436, 04.12.2008.

[12] "Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)" от 18.12.2006 № 230-ФЗ // "Собрание законодательства РФ", 25.12.2006, N 52 (1 ч.), ст. 5496.

[13] Федеральный закон от 12.03.2014 № 35-ФЗ "О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации" // Официальный интернет-портал правовой информации http://www.pravo.gov.ru, 12.03.2014.

[14] Закон РФ от 21.07.1993 № 5485-1"О государственной тайне" (ред. от 21.12.2013) // "Российские вести", № 189, 30.09.1993.

[15] Федеральный закон от 29.07.2004 № 98-ФЗ "О коммерческой тайне" (ред. от 11.07.2011) // "Собрание законодательства РФ", 09.08.2004, № 32, ст. 3283.

[16] Федеральный закон от 27.07.2006 № 152-ФЗ "О персональных данных" (ред. от 23.07.2013) // "Российская газета", № 165, 29.07.2006.

[17] См. например: Шевердяев С.Н. Концепция российского законодательства о доступе к правительственной информации в свете посторонних законодательных влияний // "Конституционное и муниципальное право", 2013, № 10; Волчинская Е.К. О проблемах формирования правовой системы ограничения доступа к информации // Информационное право. 2013. N 4. С. 3 - 7.; Станскова У.М. Защита информации ограниченного доступа в трудовых отношениях в странах ЕврАзЭС: проблемы взыскания ущерба с работника // Трудовое право в России и за рубежом. 2013. № 3. С. 21 - 23.; Бундин М.В. Персональные данные как информация ограниченного доступа // "Информационное право", 2009, № 1.; Туркиашвили А.М. Защита персональных данных личности как информационная функция современного государства // Современный юрист. 2013. N 4 (Октябрь-Декабрь). С. 110 - 123.

[18] См.: проект Федерального закона, законопроект № 124871-4 "О служебной тайне". // http://asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/%28SpravkaNew%29?OpenAgent&RN=124871-4&02

[19] Федеральный закон от 22 декабря 2007 г. № 262-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации" (ред. от 18 июля 2011 г.) // СЗ РФ. 2008. № 52. Ст. 6217.

[20] Федеральный закон от 09.02.2009 № 8-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления" (ред. от 28.12.2013) // "Собрание законодательства РФ", 16.02.2009, N 7, ст. 776.

[21] Дзидзоев Р.М. Право на информацию в контексте открытого правительства в России // Международня научно-практическая конференция «К 20-летию Конституции Российской Федерации. Конституционные права и свободы в Российской Федерации», Ростов-на-Дону 11-12 октября 2013 г. (Сборник материалов). Издательство Южного федерального университета. 2013 С. 77-80.

[22] Саттарова А.А. Историко-правовая обусловленность информационного обеспечения бюджетного планирования // Финансовое право. 2011. № 12. С. 22 - 25.

[23] Алексеева М.В. О проблемных вопросах реализации конституционного права на информацию как одного из основных прав и свобод человека и гражданина // Конституционное и муниципальное право. 2012. № 7. С. 16 - 19.

[24] См. например: Пальцева Е.С. Информационная прозрачность правосудия: пределы и ограничения // "Информационное право", 2013, № 4.

[25] Федеральный закон от 27.07.2010 № 210-ФЗ (ред. от 23.07.2013) "Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг" // "Собрание законодательства РФ", 02.08.2010, № 31, ст. 4179.

[26] См. подробнее: Бойко С.С. Электронные государственные услуги как современный организационно-правовой механизм обеспечения реализации прав и свобод граждан в РФ: анализ состояния и актуальные проблемы // Международня научно-практическая конференция «К 20-летию Конституции Российской Федерации. Конституционные права и свободы в Российской Федерации», Ростов-на-Дону 11-12 октября 2013 г. (Сборник материалов). Издательство Южного федерального университета. 2013 С. 187-191.

[27] Федеральный закон от 10.01.2002 № 1-ФЗ "Об электронной цифровой подписи" (не действует) // "Парламентская газета", № 9, 12.01.2002; Федеральный закон от 06.04.2011 № 63-ФЗ "Об электронной подписи" (ред. от 02.07.2013, с изм. от 12.03.2014) // "Собрание законодательства РФ", 11.04.2011, № 15, ст. 2036.

[28] См. например: Вешкурцева З. Правовое регулирование электронного документооборота // Жилищное право. 2011. N 10. С. 93 - 98.

[29] Федеральный закон от 21.12.2013 № 379-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" // Официальный интернет-портал правовой информации http://www.pravo.gov.ru, 23.12.2013.

[30] Закон РФ от 27.12.1991 № 2124-1 "О средствах массовой информации" (ред. от 02.07.2013) //

[31] См. например: Марцоха И.Е. Институт цензуры в информационной правовой политике России: Дис. ... канд. юрид. наук: 23.00.02. Ростов н/Д, 2007.;

[32] Малиновский А.А. Свобода массовой информации: Теоретико-правовые аспекты: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.01. М., 1995. С. 3.

[33] См. Куликова С.А. Цензура и правовые ограничения свободы массовой информации // Юридический мир. 2012. № 10. С. 24 - 28.

[34] Там же.

[35] Федеральный закон от 13.03.2006 № 38-ФЗ "О рекламе" (ред. от 28.12.2013) // "Российская газета", № 51, 15.03.2006.

[36] См. например: Иванова С. Ах эта дама, наглая реклама! // ЭЖ-Юрист. 2013. № 36. С. 1, 3.

[37] Федеральный закон от 07.07.2003 № 126-ФЗ "О связи" (ред. от 03.02.2014) // "Парламентская газета", № 127-128, 12.07.2003; Федеральный закон от 17.07.1999 № 176-ФЗ "О почтовой связи" (ред. от 06.12.2011) // "Собрание законодательства РФ", 19.07.1999, № 29, ст. 3697.

[38] См. Роспотребнадзора от 12.12.2013 "Информация для потребителей о последних изменениях в законодательстве о связи" // http://rospotrebnadzor.ru.

[39] См. проект Федерального закона, Законопроект № 418707-6 "О почтовой связи".

[40] ИА "ГАРАНТ": http://www.garant.ru/news/525923/#ixzz2wVLgm66E

[41] См. например: Танимов О.В., Кудашкин Я.В. Перспективы правового регулирования отношений в сети Интернет // Информационное право. 2010. № 4. С. 16.; Максуров А.А. Возможности правового регулирования сети Интернет // Правовые вопросы связи. 2011. №1. С. 16 - 21. ;Танимов О.В., Кудашкин Я.В. О правовой природе и возможности правового регулирования отношений в сети Интернет // Информационное право. 2012. № 2. С. 17 - 21.;

[42] См. например: Российская Ассоциация электронных коммуникаций «Таблица пробелов и проблемных мест в существующем законодательстве в отношении регулирования интернета» // http://raec.ru/right/internetlaw/

[43] См. например: CNews: Рунет отрегулируют новым мега-законом // http://www.cnews.ru/top/2013/01/23/runet_otreguliruyut_novym_megazakonom_516379; Комитет Государственной Думы по информационной политике, информационным технологиям и связи (Законопроекты ожидаемые к внесению в Государственную Думу): проект Федерального закона о внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» в части установления особенностей государственного регулирования деятельности, осуществляемой с использованием глобальных компьютерных сетей // http://www.komitet5.km.duma.gov.ru/site.xp/051055055.html.

[44] Федеральный конституционный закон от 06.12.2011 № 4-ФКЗ "О внесении изменений в Федеральный конституционный закон "О судебной системе Российской Федерации" и Федеральный конституционный закон "Об арбитражных судах в Российской Федерации" в связи с созданием в системе арбитражных судов Суда по интеллектуальным правам" // "Собрание законодательства РФ", 12.12.2011, N 50, ст. 7334

[45] Федеральный закон от 02.07.2013 № 187-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты интеллектуальных прав в информационно-телекоммуникационных сетях" // "Собрание законодательства РФ", 08.07.2013, № 27, ст. 3479.

[46] Галахова А.Е. Способы защиты и охраны объектов авторского права, размещенных в инфосфере сети Интернет // Юридический мир. 2013. № 10. С. 32 - 34.

[47] См. например: Соболь И.А. Направления развития гражданско-правового регулирования электронной торговли в России и за рубежом // Общество и право. 2010. № 3. С. 98 - 101.

[48] 30 сентября - День Интернета в России // Министерство внутренних дел Российской Федерации. URL: http://www.mvd.ru/news/show_113808/ (дата обращения: 10.10.2012).

[49] Сухаренко А. Киберугроза для кошелька // ЭЖ-Юрист. 2014. № 6. С. 1, 3.

[50] См. например: Ефремова М.А. Мошенничество с использованием электронной информации // "Информационное право", 2013, № 4; Соловьев И.Н. Правовое обеспечение борьбы с преступлениями в сфере информационных технологий // "Административное и муниципальное право", 2009, № 3.

[51] См. например: Сухаренко А. Интернет на службе террористов // ЭЖ-Юрист. 2012. № 46. С. 9.; Тропина Т.Л. Борьба с киберпреступностью: возможна ли разработка универсального механизма? // Международное правосудие. 2012. № 3. С. 86 - 95.

[52] Так в период с 14 по 23 марта 2014 года хакерской атаке подверглись порядка десяти официальных государственных, банковских и информационных сайтов, в том числе сайты: Президента России, Министерства иностранных дел России, «Банка России», информационных агентств «Первый канал», «Вести.ру» и «Ленты.ру», Верховного совета Крыма, Межпарламентской Ассамблеи СНГ, сервисы банка "ВТБ24" и Альфа-банка.

[53] См. например: Соколова С.Н., Сенив Ю.М. Информационное право и государственное регулирование информационной безопасности // Информационное право. 2013. № 2. С. 3 - 7.




Рецензии:

27.09.2014, 14:24 Бойко Наталья Николаевна
Рецензия: Статья имеет научную ценность и рекомендуеться к печати.



Комментарии пользователей:

16.01.2015, 19:29 Беляков Константин Иванович
Отзыв: Объектом правового регулирования являются не информация и/или информационные технологии, а именно информационные отношения !!! А последние, являются предметом .....


17.01.2015, 14:04 Бойко Сергей Сергеевич
Отзыв: Константин Иванович, спасибо за замечание! Не соглашусь с Вами в том, что информация и информационные технологии являются предметом правового регулирования, но в то же время благодаря Вашему замечанию я по другому сформулировал свою мысль и исправил терминологическую неточность.


25.01.2015, 20:00 Беляков Константин Иванович
Отзыв: Спасибо, что спорите .... с профессором ... А чем же они являются, как не предметом ????? А объектом, в юридической науке, являются социальные отношения .... НАСТАИВАЮ ... Это не я придумал .... повторите теорию государства и права ..... 2 балла по ТГП :)


26.01.2015, 11:06 Бойко Сергей Сергеевич
Отзыв: Пожалуйста Константин Иванович, но звания и регалии в современном мире не такой уж и авторитет для того, чтобы так просто двойками по ТГП раскидываться. Объектом юридической науки является то, что она изучает т.е. государство и право. А отрасль права имеет свой предмет (объект правового регулирования) - совокупность общественных отношений. Информация и информационные технологии являются одним из элементов в структуре общественных отношений, ее предметом. Говорить о том, что информация и информационные технологии являются предметом правового регулирования значит перечеркнуть труды многих ДЕЙСТВИТЕЛЬНО заслуженных ученых посвятивших всю свою жизнь изучению теории государства и права, например таких как А.В. Малько и моего глубокоуважаемого тезки Алексеева С.С. Поэтому простите меня великодушно, но с Вашим мнением согласиться не могу. ;)


Оставить комментарий


 
 

Вверх