Статья опубликована в №29 (январь) 2016
Разделы: Философия
Размещена 05.01.2016.
Просмотров - 6822

ФИЛОСОФИЯ КОРРУПЦИИ И КОРРУПЦИОЛОГИЯ

Адибекян Оганес Александрович

доктор философских наук, профессор

Северо-Кавказский федеральный университет. Филиал в г. Пятигорске

профессор кафедры "Истории и философии права"

УДК 321.01 

Рост интереса к коррупции. Ныне по ходу активного обсуждения нежелательных в стране коррупционных явлений («коррупция» – от лат. corruptio – подкуп, corrumpere – «растлевать») в России численность выступающих по такой тематике ученых растет. Задействованы юристы, политологи, экономисты, социологи, культурологи, историки, располагающие своими аспектами рассмотрения общего для них явления. В режиме интеграции их достижений формируется многосторонняя, комплексная «коррупциология» по примеру действующей «конфликтологии». Состав обращенных к данному явлению исследователей не мал. Выделяются Нестик Т.А. (2002 г.), Сатаров Г.А. (2002 г.), Тихомиров Ю.А. с Трикозом Е.Н. (2007 г.), Кузовков Ю.В. (2010 г.), Лазарев Е.А. (2010 г.), Латов Ю.В. (2012 г.), Минозов А.С. с Куклиной Е.Г. (2012 г.) Приворотская Е.Е. (2013 г.), Дорина Е.А. (2013 г.), Идрисов Э.З. (2013 г.) и др., если указывать их в очередности выступлений. «Коррупциология» у Глущенко В.В. (2011 г.) [3]. Заявляют о философском подходе, сравнительно редко.

Философский подход. Гагаевым А.А. опубликована «Философия коррупции», где философия с наукой не сопоставлена, взята только Россия, нынешняя, но лишь с негативными обрисовками страны [2]. Вместе с «коррупцией» рассматривает «антикоррупцию» по той же стране, но с той же философской спецификой Мирмович Э.Г. [5]. С привлечением термина «философия» объясняет исчезновение денег в бюджете Украине Пидопригора В. [6], правозащитник.

Действительно философской является работа Токарева Б.Б., диссертационная. Этот исследователь сразу же оговаривает присутствие коррупции в экономической, социальной и политической сферах общественной жизни при воздержании от учета духовно- культурной. Как им отмечено: «в последние годы с высокой степенью регулярности публикуются различные работы (преимущественно экономические, юридические, социологические), посвященные проблеме коррупции, чего, впрочем, нельзя сказать о комплексном философском осмыслении феномена коррупции» [8].

Словно в поддержку такой позиции звучит наставление: «Философия коррупции» – это не философия того, как эффективно быть коррупционером, а философия того, как им не быть и каким образом изживать в обществе вирус коррумпированности власти» [4].

Обществоведы в своих трудах о коррупции философские подходы и воззрения не оговаривают, а философы, занятые теми же самыми явлениями, не всегда показывают специфику своего рассмотрения. Это не служит богатству методологии, а отсюда и результативности. Между тем относительные позиции философии и частных наук давно определены, остается пользоваться этим при рассмотрении коррупционных явлений.

Сущность коррупции. Коррупционные явления разнообразны, со сходствами и отличиями. Общее терминологическое выражение оказалось призванным выразить совпадение, главное, устойчивое. Предстали важностью не только обособление охваченных явлений от смежных, связанных c ними, но и показ их позиций среди всех остальных. В таких методологических рамках, проясняемых философской логикой, коррупция предстала как действие в режиме осуществления служебных полномочий, но с извлечением не предписанной личной выгоды. Оценки действий – вредность для большинства членов общества, аморальность, незаконность, подсудность. Бывает замена этого выражения «взяткой». Но польза приходит не только на «протянутую руку», подношение не только денежное. Имеет место получение и других благ без исключения трудоустройства, осуществления карьеры, принесения выгод нужным людям.

Когда оговаривают причастность к этим поступкам должностных полномочий, то представляют чиновников, состоящих в государственном управлении лиц. Это облегчает обособление рассматриваемых действий от воровства, насилия, грабежа, мошенничества. Добавления «блата», «клиентализма», «лоббизма» (от англ. Lobbi – кулуары) помогают дифференциации всех случаев на виды. У философии всеобъемлющий, интегративный подход, ориентированный на учет сходств, выражение главного или существенного. Конкретизация более подходит для частных наук.

Очередность возникновения «философии коррупции» и коррупциологии. Генеральная характеристика философии – охват всей бывшей, наличной реальности с настроем на прогнозирование будущего. Важный момент – обособление «духа», «сознания» от всего остального, чтобы уяснять их причинно-следственные позиции. Отсюда, непременный учет материи физической в составе «мертвой» и «живой», где в составе «живой» растения, животные и люди, при несомненности наличия у последних из указанных «духа», «сознания». Что сильно решающе и проблематично, так наличие или отсутствие «мирового духа», как творца, регулятора всей остальной реальности. Но выбор той или иной позиции не влияет на рассмотрение коррупции. В диспутах о коррупции и должных средств борьбы с этим злом идеализм и материализм не сталкиваются.

Но, когда вырабатывалась философия, социальные группы разного имущественного достатка, государственная интеграция людей, использование юридических регулятивных норм, недовольства государственной организацией общества, ведущейся политикой, диспуты спорящих были. Нарушения законов тоже. Социальной философии довелось считаться с ними, определяться в своих позициях. В «философию морали», а также в «философию права» стали попадать оценки антизаконных действий.

Наличие в их составе тех, которые ныне удостоились именования «коррупции», исключать трудно. При таком допущении философское рассмотрение коррупции предстает предшественником научного направления, хотя четкого, общепринятого понимания этого явления достигнуто ранее не было. Токарев Б.Б. представляет множество разных подходов к рассмотрению беззакония. По средневековью указаны: классическо-моральный, функциональный, институциональный, неолиберальный, неоклассический [8]. С ними показано не только разное выделение главных показателей, но и некое оправдание поступков вызовом экономических и политических условий.

Формирование в XVIII в. частных общественных наук облегчило познавательный процесс. Пришли на помощь статистика, действия средств массовой информации, социологические опросы. Познавательная нагрузка философии несколько ослабла.

Специфика философского рассмотрения преступных действий. Объективный идеализм, продолживший линию монотеистической религии, не посчитал преступные действия людей замыслом, распорядительностью «мирового духа». Именно, наоборот, представилось, что этому творцу пришлось сожалеть о данной людям свободе действий, отводить их от некорректных, аморальных действий через религиозное воспитание священников. Но этот «творец» затруднил свои дела тем, что допустил появление бедных и богатых, рабов и рабовладельцев, грамотных и неграмотных. Управление государством досталось лицам грамотными, а отсюда богатым. Но этим досталась борьба с правонарушениями, включая коррупционные.

Позиция диалектического материализма оказалась проще. Наличие «мирового духа» практически не установлено. Если бездоказательно считают, что такое существо есть, то точно так же можно полагать, что его нет. Люди  жили прилично первобытным строем. Воздержание от единоличного варианта труда и обмена создаваемыми ценностями не позволяло эгоизма. Переход к единоличному производству, обмену между собой создаваемыми ценностями разделил общество на состоятельных и нуждающихся, повел к образованию государственного строя, формированию политической элиты, правомочной определять характер использования государственной казны. К общественным выгодам от товаро- денежных отношений добавилась личная выгода властных лиц от использования государственных средств. Судебная система не предстала независимой от политической, а к нарушению законов оказался причастным состав экономических отношений, где частная форма собственности сменила общественную.

Если объективный идеализм причину незаконных действий объяснял попросту «сквозняком» в головах людей, где вынос позитивной морали и замещение ее негативной, то в данном случае учтены: распределенность природных ценностей среди людей, их равенство или неравенство в правах, доступность или недоступность государственно-управленческих должностей лицам из бедноты, определение лиц, правомочных распоряжаться государственным бюджетом и лишенных этого. Пока нарабатывались науки, действовала также и идеология, которая не сильно была заинтересована в беспристрастном озвучивании антизаконных действий. Ориентация в дальнейшем поведении коррупции, ее дальнейшей судьбе оказалась увязанной с суждениями о будущем социального мира.

Специфика социально-философского рассмотрения коррупции. Общая черта двух противопоставившихся течений философии - рассмотрение коррупции с самых исторических начал в режиме объяснения причин порождения - объективных или субъективных. Вместе с тем охват всех случаев при важности определения существенных черт. Это значит учет всех государств, их народов. Но безразличия к особенностям показаний нет, им дополнять сходства. Однако трудность в том, что народы мира развивались не синхронно. Одни прогрессировали энергично, а другие шли следом. У каждого исторического времени – своя социальная жизнь. Поэтому пришлось не игнорировать историзм, а определять картины по каждому представившемуся этапу развития истории с выяснением их ослабления или усложнения .

Специфика научного рассмотрения коррупции. Этот подход определился решающей важностью фактов, освобождением наращиваемых знаний от давления гипотез, специализацией при рассмотрении разных случаев, аспектов всех. Ближе предстали средства борьбы с коррупцией, результаты таких действий. Успешность научных исследований поддерживалась показаниями статистики, углублением в содержание юридических норм и так до законотворчества. Но за всем этим – настрой на защиту общества, искоренение неприглядного явления.

Если прежде философы действовали по собственному выбору, склонности к показу познавательных достижений вообще, то теперь образование научных обществ, организационная поддержка ученых, создание государственных исследовательских подразделений.

Учет стран и исторического прогресса. Познавательное рассмотрение конкретных коррупционных действий делалось в режиме учета всех остальных сходных случаев не всегда. Чаще это бывало в виде выражения недовольств положением дел в собственной стране, стремления повлиять на общественное мнение, а то и подсказать надобные действия власти. Все это практическое доходило до философов, у которых был свой интерес. Этим профессионалам доводилось вести поиски по остальным странам мира, которые стали делиться на примитивно-отсталые (отдаленные от европейских, а то и афро-азиатских стран), среднего уровня развития (Азия, Африка) и передовые (европейские, США). Когда это началось, была известность о первобытнообщинном строе (аборигены Северной Америки). Стали сопоставляться страны рабовладельческие (Греция, Рим), феодальные и капиталистические, к которым подступили со временем социалистические (Россия). Пришлось сравнивать и монархический строй с республиканским, метрополии с колониями. Идеологические консультанты властных лиц ведущих стран мира не сочли нужным посчитаться с социализмом, поэтому политическими философами вся история человечества была разделена на эпохи: доиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную. В этом решении главенство технического фактора производства, а не общественного или лично-собственнического. В такой обстановке историки стали вкладывать в свои описания жизни народов сведения о незаконных, коррупционных действиях с опасением возмущения властвующих лиц, которым искоренение неугодного явления давалось с трудом. Подходящие юристы, политолологи, экономисты, социологи, культурологи, специалисты по этике и др. опирались на них, но и обогащали наличные сведения. Произошла своеобразная специализация исследователей по проявлениям коррупции, аспектам их рассмотрения.

Экономический подтекст коррупции. В рамках экономической сферы стали просматриваться: трудовые действия, выработка средств для удовлетворения жизненно необходимых потребностей, продажа-покупка товаров, наем на работу, конкуренция производителей, выполнение государственных заказов, соблюдение государственных стандартов, уплата налогов и т.п. Все это как-то регулируется законами, сдерживающими страсть к личной выгоде. Но не везде, и не все пошло безупречно.

Коррупция показала себя случаями монополистического поведения на рынке, сильной наценкой на получаемый от оптовиков товар, выпуском недоброкачественных, вредных вещей из соображений минимизации себестоимости продукции, неуплатой налогов, «откупом» от должных требований регистраторов, контролеров, судей. При объяснении «вольных» действий напрашивался такой вопрос: а как с возможностью отвечать перед законом? По такому случаю указывается на уверенность в обеспечении скрытости действий, что значит исключение расследования, суда.

Но, кто «подал» по требованию, а не самоинициативно (подкуп), тот может осведомить работников прессы, решительных политиков, работников правосудия, лишь бы был закон о не подсудности «подающего». Но еще возможны свидетели в виде сотрудников, вложений непомерных по законным доходам сумм в банки, покупок сильно дорогих вещей. С учетом этих допущений далее полагают уверенность в «откупе» от действий работников правоохранительной системы, где или не открытие дела, или же неотложное его закрытие. Но это уже удвоение случаев беззакония, дополнение к одному «получению» последующего, вывод на юридическо- политический аспект.

Коррупция не стала поддерживать ценность рыночной экономики. Но «нерыночная» не стала далеко. Достаточно указать выгоду из «спекуляции» дефицитными товарами, то же при списочном варианте распределения таких товаров. Довелось быть «теневой экономике», освобождающей себя от уплаты налогов [1]. Исключение конкуренции товаропроизводителей, государственное назначение одинаковых по всей стране цен не исключили незаконное обогащение. Но экономисты не находят такой вариант промышленного и сельскохозяйственного производства, который избавил бы общество от коррупции экономического содержания. Вся надежда на результативность действий правоохранительной системы, враждебность этому явлению государственных правителей, продуктивность воспитательной работы.

Социальный подтекст коррупции. При делении членов общества на законопослушных и незаконопослушных, коррупционеры оказываются в составе последних. Как оказывается, среди них, скорее люди образованные, материально обеспеченные, чем обыденные, нуждающиеся. По профессиям, роду трудовой деятельности – предприниматели, чиновники разных рангов без исключения депутатов, министров. Если спускаться ниже, то добавляются преподаватели школ и вузов, медики, работники СМИ. Фактически здесь сбор представителей разных, стабильных по членству социальных групп при отсутствии у них организационной сплоченности, самоуправления при сходности «вольных» действий. Все это интересно, важно для «социологии преступности», а отсюда и для «коррупциологии».

В «социологии политики» просматривается политическая элита, сплоченность ее членов при занятии разных должностей, взаимная поддержка в случаях отхода кого-то от требований законов. Но это не менее важно и для политического подхода. Сравнительная редкость коррупционных действий у руководителей общественных объединений. Когда нет сбора членских взносов, то важны поддержка специальных «общественных фондов», взносы благотворителей. Но нужно, чтобы прибывали не «коррупционные» средства, а «чистоплотные».

Политический подтекст коррупции. В рассматриваемом плане монархический строй не идет в сравнение с республиканским, где механизм выборов все же как-то обеспечивает влияние общества на власть. Если «государственный бюджет» и «карман монарха» одно и то же, какая может быть его коррупция при вольной, выгодной для себя трате этих средств? Но эта официальная привилегия не гарантия того, что работа назначенных чиновников будет без «подношений» другого рода.

Когда государство республиканское, когда применяются выборы, происходит обновление назначений, то успех карьерного продвижения зависит от благосклонности влиятельных лиц. Кроме личной дружбы, семейственной связи, поддержки общих знакомых действует и подкуп, без исключения денежного. Но таких подношений для «опекунов» бывает достаточным не всегда. Бывает нужной и дальнейшая польза от осуществления ими даваемых указаний. Известны случаи «продажи» освободившихся депутатских мест (после ухода с должности, смерти, исключения из состава). Не скрылись «платные» варианты попадания в партийный список кандидатов в депутаты. Нет исключений по случаю занятия министерского поста. Все это не очень легко на высшем, федеральном уровне управления обществом и иначе на губернском, не говоря о муниципальном. Место в парламенте страны притягательно не только уровнем оплаты труда, но и получением «депутатской неприкосновенности».

Показывают коррупцию закупки и госзаказы, осуществление которых должно быть конкурентным. Достаются «откаты» тем, кому решать, что покупать, у кого стоит брать. Но при закупках повышение цены для «отката» себе трудновато. Если личная польза, то за счет продавца. Иначе при госзаказе, где за счет бюджета. В последнем из этих случаев может выполняться не весь плановый объем работ, а протоколироваться весь положенный. Нужно только имитировать избирательный характер выбора исполнителя, выдавать свой выбор за открытый, конкурентный. Выгоднее самому принимать заказную работу, подписывать приемный акт.

Случились обвинения в коррупции организаторов приватизации части государственных предприятий. В составе коррупционных действий политиков оказались также: конспиративные выплаты себе средств из государственного бюджета. Там же покупки за государственный счет в целях личного пользования разных ценностей (земельный участок, строение, мебель, транспорт, путевки и др.). Не случайно актуализировались открытость действий властей, меткость взора журналистов, свобода действий СМИ, ценность действий «гражданского общества».

Духовно-культурный подтекст коррупции. К этой сфере подходят тогда, когда придают значение важности морального воспитания. Но почему-то исключаются случаи изменения моральных позиций с возрастом или же под влиянием ситуаций. Степень образованности личности решающим фактором его порядочности не считается. Поддерживает честность действий не только знание коррупционных действий, способов борьбы с этим явлением власти, но и не осведомленность о них. Такая оценка идет из учета высокой доли среди коррумпированных людей лиц с высшим образованием, даже с ученой степенью. Не оказываются вне обвиняемых и осуждаемых преподаватели школ и вузов, торгующие оценками. Иначе не объяснять введение в школьную систему экзаменов по ЕГЭ.

Религиозной пропаганде о выигрышном обустройстве в «потустороннем мире» после смерти духов лиц морально позитивных не удается пропускать в состав осуждаемых только лишь атеистов. Но сколько будет среди осужденных верующих, зависит от вида религии. Установлено, что в протестантских странах Западной Европы коррупционеров меньше, чем в католических. Но именно католики ввели «подачу» церкви взносов за направление «послесмертной души» не в ад, а в рай. У них признано наличие «Чистилища», где происходит подверженность души «Страшному суду» по пути к конечному месту расположения. Протестанты отнеслись к этому, как к потворству к аморальным действиям, но от нарушений законов не освободились.

Все виды искусства в составе театра, оперы, балета затрудняются показом коррупционных действий и осудительных мероприятий. Но, в целом, они за позитивную мораль. Художники не искали коррупционеров, чтобы изображать их и всем показывать. Но такая «молчаливость» была выгодна не только воспитательному процессу, но и коррумпированному государственному управлению.

В составе рассматриваемой сферы общества находятся СМИ в совокупности газет, журналов, радиовещания, телепрограмм. Сведения о борьбе с коррупцией, действиях по таким случаям органов правоохранительной системы доходят до читателей, слушателей и зрителей в зависимости от размаха беззакония, степени их вредности, причастности к ним высоко стоящих должностных лиц. С одной стороны показывается то, что достается нарушителю закона. Но, в то же время показ действий, позволяющих оставаться не раскрытым. Интернет помогает доведению до политиков, работников правоохранительной системы, общественности случаев коррупционных действий.

Историко-прогрессирующий фактор. Теоретический подход в составе приведенных экономического, социального, политического и духовного- культурного показывает и своеобразие действия коррупции в таких общественных сферах и присутствие у многих из них таких аспектов. Но он ориентирован преимущественно на современность, хотя общественная жизнь историчная. Приходится при том выяснять, а есть ли у всех, в целом, динамика? Если да, то она с падением или ростом? Что будет, в конце концов? К учету всех аспектов феномена, всех государств мира добавляется учет всех этапов общественного прогресса.

По первобытнообщинному строю коррупция не оговаривается, члены «совета старейшин» за свою общественно значимую, управленческую работу зарплату не получали, питались с остальными членами за общим столом. У военного вождя полномочия были только в период военных действий, и он был без привилегий. Был материально равен с остальными и жрец. Деньги не употреблялись. Но при дружном исключении общественным устройством смертности от голода сильной инновации технических средств тогда не было. Вследствие этого произошло дополнение коллективного варианта труда единоличным с утверждением свободных рыночных отношений. Но отсюда пошло имущественное расслоение общества, наем успешно действующими тружениками отстающих с освоением рабства. Это расслоение общества предстало в качестве одного из стимуляторов государственного устройства. Вот тут и показала себя коррупция. Начало взора на нее, настрой на распознание возводят к IV в. до н.э., трактату «Артхашастра» (О государственном устройстве) [7, с. 57].

Определение вариантов использования собранных налогов досталось власти, а не общему собранию граждан. Монарх предстал личным владельцем государственной казны. Ему довелось не только оплачивать труд советников, наместников, судей, содержать армию, производителей общественных работ, но и удовлетворять свои личные потребности. Размах заботы о себе коррупцией не назвали. Все законно в соответствии с указами этого лица.

Коррупция показалась ниже. Сборщикам налогов удавалось, что-то негласно оставлять себе. Покупателям продовольствия для солдат – тоже. К выгоде государственного устройства, где принуждение к соблюдению желательных для обществу норм, защита от внешних нападений, выполнение общественно значимых работ (возведение оборонительных сооружений, рытье водоканалов, возведение защитных от обводнения стен и др.) добавилась поддержка личной выгоды сверх допустимостей. Судьи разбирались в преступных действиях с учетом степени состоятельности истца и ответчика.

Отход от рабовладения с переходом к крепостничеству не исключил действий коррупционного содержания. Безответственное убийство зависимых рабов отошло, но продажа-купля зависимых от хозяина лиц осталась. Если где-то была республика (Греция, Рим), то стала монархия. Но когда подошел настрой на утверждение республиканского строя, судьба коррупционного явления осмыслена не была. Прибавились не всегда корректные действия по прохождению в парламент, получению завидных должностей. При капитализме власть решалась ограничиваться собственным производством только вооружения, а все остальное свелось к государственным закупкам и заказам, где наращивание случаев коррупционных действий.

Планы социалистического устройства были настроены на преимущественное огосударствление промышленной и сельскохозяйственной отраслей. Значит, коррупция должна была отступить, исчезнуть. Но, странным образом, она нашла новые способы проявления, загрузки действий правоохранительных органов.

Коррумпировала в СССР высоко стоящая партийно-чиновничья номенклатура тайным от народа получением «денег в конвертах». Отказ от этого компенсировался открытием при зданиях ЦК «номенклатурных магазинов» с завидно низкими ценами. Оглушило весь мир сообщение о «хлопковом деле» Рашидова Ш.Р. в Узбекистане, где государственные деньги с легкостью были присвоены, а нужное количество хлопка не собрано. Когда воровали, копили деньги, не думали, что эти средства пригодятся при приватизации преобладающей части государственного имущества.

Когда подошло время отступления от социалистического строя восточноевропейских стран народной демократии, когда распускали республики СССР, судьба коррупционного фактора также не была осмыслена. Силы тратились на ожидание выигрыша от «расширения демократии», приватизации немалой части государственной собственности, освоение предпринимательства. Но коррупция не отступила, вышла «на простор», словно «трансформирующейся» стране следовало догонять остающиеся капиталистическими страны также и по этому показателю. Но не было в советской России против номенклатуры того количества судебных дел, которые случились в этой Федерации по составу депутатов, министров, губернаторов, мэров городов, если не добавлять сравнительно рядовых чиновников.

Социальные философы того мнения, что переходы экономически слабо развитых стран в состав средне развитых, а этих «средних» в ряды развитых коррупцию не уменьшают а увеличивают. Как же быть тогда с «глобализацией мира», что предстает в качестве роста сходства всех стран, приближения отстающих к развитым? Неужели коррупция окажется в выигрыше? Исследователи «глобализации», довольные этой тенденцией мыслители таким вопросом не задаются. Но социальная философия не молчит:

«В современном мире, в котором формируется единая информационная сеть, создаются общие транспортные коммуникации, развивается глобальная система финансовых институтов, коррупционные процессы перестают носить изолированный характер и становятся транснациональными, поскольку государства перестают быть, в известной мере, отделенными друг от друга как экономически, так и политически» [8].

После материалистического прогноза будущего человечества, не очень удачного, если считаться с отступлением социалистического строя, предвидения грядущего социального мира потеряли свою смелость, отошли. Поэтому знать, что будет с коррупцией далее, весьма трудно. Философия при всей ее ценности не всемогущая.

Выводы:

- ныне в России растет исследовательский интерес к явлению коррупции вследствие ее разрастания, усиления общественной опасности, важности борьбы с ней;

- к изучению этого явления привлечены все ведущие общественные науки;

- из их контактов, взаимодействий формируется интегративная, комплексная наука управленческой и педагогической ценности – «коррупциология»;

- в этих процессах обращение к показаниям «философии права», «философии преступности» просматриваются не всегда, что не в пользу практически ориентированного научного рассмотрения;

- формирование «коррупциологии» не обесценивает социально-философского рассмотрения тех же явлений;

- философскому рассмотрению «коррупции» базисное несовпадение идеализма и материализма не мешает, если не придавать значения разному позиционированию экономической, социальной, политической и духовно-культурных сфер общества;

- в этом рассмотрении охват всех стран мира, всех исторических этапов, настрой на общие показания, выявление сущности с учетом связей с остальными показаниями общества;

- в «философии коррупции» в наличии как интегративный учет всех случаев, так и методологическое содействие научным действиям;

- для «философии коррупции» важно выяснение динамики этого вида преступлений, их места в тенденции глобализации мира, будущности человечества.

1. Адибекян О.А. Расширение свободы и поведение коррупции // Электронный научный периодический журнал «Современные научные исследования и инновации». [Электронный ресурс]. URL. «Sci-article.ru» [Http://sci-article.ru] № 27 (ноябрь) 2015. - С. 114 – 119.
2. Гагаев А.А. Философия коррупции // Русский мир Запорожья. [Электронный ресурс]. URL. // Https://rusmirzp.wordpress.com. (10.03.2011 г.) (дата обращения 16.12. 2015).
3. Глущенко В.В. Коррупциология: системно-управленческий подход. – М.: Изд. ИП «Просеков», 2011. – 84 с.
4. Карабущенко П.Л. «Философия коррупции» и соблазн победы над ней // Проблема коррупции: пути междисциплинарного исследования. Материалы V Международной научной конференции «Россия и Восток». 4–6 сентября 2009 г. - Астрахань 2009. – C. 15 - 28.
5. Мирмович Э.Г. Философия коррупции и антикоррупции // [Электронный ресурс]. URL. Http://proza.ru/2009/06/08/639 (дата обращения 16.12.2015).
6. Пидопригора В. Куда убегают народные деньги или философия коррупции //
[Электронный ресурс]. URL. Http://stepup.press/analytics/item/371-kyda-ybegajut-narodnie-dengi-ili-filosofija-corupcii (дата обращения 16.12.2015).
7. Романова А.П., Якушенков С.Н. Социокультурные корни коррупции // Проблема коррупции: пути междисциплинарного исследования. Материалы V Международной научной конференции «Россия и Восток». 4–6 сентября 2009 г. - Астрахань 2009. – C. 56 – 61.
8. Токарев Б.Б. Социально-философское осмысление феномена коррупции. Автореф. на соиск. уч. cт. к. филос. н. – М., 2011. – 24 с.

Рецензии:

13.01.2016, 22:58 Колесникова Галина Ивановна
Рецензия: Работа написана на актуальную тему. автор чётко формулирует проблему и логично и последовательно рассматривает ее в контексте различных составляющих. Выводы содержат несомненную авторскую новизну. работа рекомендуется к публикации



Комментарии пользователей:

Оставить комментарий