Разделы: Юриспруденция
Размещена 06.12.2018. Последняя правка: 05.12.2018.
Просмотров - 1576

Ответственность за присвоение или растрату в законодательстве разных государств

Шмелев Роман Александрович

Владимирский государственный университет им. Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых

магистрант

Гачава Мария Леонтьевна, доцент кафедры «Уголовно-правовые дисциплины» юридического института Владимирского государственного университета имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых, кандидат юридических наук

УДК 34

Общеизвестно, что универсальные человеческие ценности предназначены для их защиты международным уголовным правом. Внутригосударственное уголовное право, если обратить внимание на уголовные законы разных государств, совершенно по-разному криминализует деяния и наказывает за их совершение неодинаково, хотя и речь идет об одних и тех же преступлениях.

Генезис уголовной ответственности показал, что растрата до 1947 года была формой присвоения и не имела независимого значения[1]. Распределение присвоения и растраты как отдельных преступлений можно объяснить распространенностью этих деяний в советский период и необходимостью усилить борьбу с такими актами.

В зарубежных странах также нет единого подхода к признанию присвоения и растраты в качестве независимых преступлений: 1) государства, в которых ответственность за присвоение или растрату не предусмотрена в принципе (УК Турции, УК штата Техас, УК Кореи, УК Норвегии, УК Бельгии); 2) государства, в уголовном законе которых в одной норме предусмотрена ответственность за присвоение или растрату (УК Армении (статья 179), УК Дании (параграф 278)); 3) государства, которых предусмотрена ответственность только за присвоение либо только за растрату. Например, только за присвоение предусмотрена ответственность в: УК ФРГ (раздел 12, параграф 246), УК КНР (статьи 270–271), УК Австралии (часть 7.2), УК Молдовы (статья 191), УК Франции (параграф 278), УК Голландии (статья 321).

Лишь один уголовный закон предусматривает отдельно ответственность за растрату – УК Швейцарии. Однако стоит обратить внимание, что диспозиция сформулирована следующим образом: «Кто присваивает вверенную ему чужую движимую вещь, чтобы таким образом незаконно обогатиться самому или обогатить другого». Как можно заметить, растрата здесь означает присвоение.

Следует отметить, что в абсолютном большинстве в уголовных законах иностранных государств нет самостоятельной ответственности за растрату[5].

Учитывая уголовное законодательство некоторых стран бывшего Союза ССР, проанализируем ответственность за присвоение и растрату в сравнении с уголовным законом России, так как долгие годы законодательство формировалось в одном направлении, но с различиями в их восприятии.

Итак, УК Украины содержит раздел VI «Преступления против собственности», где имеется статья 191 «Присвоение, растрата имущества или завладение им путем злоупотребления служебным положением». Частью 1 данной статьи предусмотрена ответственность за незаконное присвоение или растрату чужого имущества, переданного лицу или под его юрисдикцию. Следует отметить, что в уголовном праве Украины предмет присвоения или растраты определяется как «чужое имущество, возложенное на лицо или под его юрисдикцию», т. е. по-иному, чем в российском законодательстве.

Интересным является состав статьи 193 УК Украины: «Присвоение лицом найденного или случайно оказавшегося у него чужого имущества». Особенность данного состава состоит в том, что в качестве его предмета законодатель выделяет чужое имущество, имеющее особую историческую, научную, художественную или культурную ценность, а также сокровище (клад).

В УК РФ состав находки никогда не учитывался, рассматривался в качестве гражданско-правового института. В то же время следует согласиться с мнением А. И. Бойцова, который считает, что это не означает, что такие действия декриминализованы, они покрываются общим составом статьи 160 УК РФ[3].

Из вышесказанного следует, что в отсутствие специального состава об ответственности за присвоение найденного имущества деяние должно быть квалифицировано в соответствии с общим правилом, устанавливающим ответственность за присвоение переданного имущества, хотя и присвоение находки менее опасно, чем присвоение другого имущества. Таким образом, мы полагаем целесообразным внести дополнение в УК РФ, установив уголовную ответственность за присвоение найденного имущества. Необязательно вводить новую статьи, достаточно конкретизировать отдельную часть статьи 160 УК РФ.

Ответственность за присвоение найденного имущества существует не только в уголовном праве Украины, но и, например, в УК Республики Беларусь, статья 215 которого «Присвоение найденного имущества» устанавливает ответственность за присвоение имущества или сокровища, найденного в 1000 раз более минимальной заработной платы. Законодатель справедливо полагает, что присвоение найденного имущества менее опасно для общества, чем присвоение или растрата чужого имущества. Последний состав наказуем согласно статье 211 «Присвоение или растрата» УК Республики Беларусь. Согласно этой статье имущество, возложенное на лицо, является объектом незаконного присвоения или расточительства, как в российском законодательстве. Подобного рода трактование не дает нам возможности однозначно определить позицию законодателя в отношении имущества, вверенного виновному.

В главе 24 УК Республики Беларусь содержится статья 212, которая установила ответственность за кражу имущества путем изменения информации, обрабатываемой в компьютерной системе, хранящейся на компьютеризированных носителях или переданной по сетям передачи данных, или путем введения ложной информации в компьютерную систему.

Мы полагаем, что необходимо более внимательно рассмотреть статью 212 УК Республики Беларусь на предмет внесения ее основных компонентов в действующий УК РФ, поскольку в эпоху компьютерной информации кража доверенного имущества может быть выполнена путем изменения информации, обрабатываемой в компьютерной системе.

В этой связи рекомендуется, чтобы статья, указывающая на хищение доверенного или находящегося под контролем чужого имущества путем злоупотребления доверием дополнилась еще одной квалификационной особенностью: совершение действия путем изменения информации, обрабатываемой в компьютерной системе, хранящейся на машинных носителях или передаваемой по сетям передачи данных, или путем ввода ложной информации в компьютерную систему.

Анализируя законодательства стран дальнего зарубежья, полагаем важным остановиться на причинах отсутствия такого понятия как «растрата» в законодательстве отдельных государств, так как отсутствие подобного рода хищения в качестве независимого преступления приводят к вопросу о действительности определения этого деяния в отечественном уголовном законе. Чтобы решить поставленный вопрос, давайте проанализируем этимологическое значение понятий «присвоение» и «растрата».

«Присвоение» на русском языке понимается как удержание, утаивание, расточительство, а «растрата» – отчуждение, расходы, потребление. Очевидно, что растрата является одним из возможных последствий присвоения. Может быть, поэтому многие авторы пришли к выводу, что растрата самостоятельного значения не имеет и без присвоения быть невозможна[4].

Другим аргументом в пользу представленного заключения является определение в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.11.2017 № 48, где отражено время окончания растраты, что прекрасно демонстрирует необоснованность этой формы хищения как независимой: «растрату следует считать оконченным преступлением с момента противоправного издержания вверенного имущества (его потребления, израсходования или отчуждения)». Совершенно очевидно, что он выходит за рамки родового состава кражи, даже если момент окончания последнего определяется в тот момент, когда виновный имеет реальную возможность использовать изъятое имущество или распоряжаться им по своему усмотрению, поскольку владение имуществом уже является его распоряжением. По этой же причине многие известные эксперты в сфере ответственности за преступления против собственности предлагают исключить растрату из числа форм хищения.

Учитывая тот факт, что законодатель при разработке конструкции состава кражи, грабежа, разбоя и мошенничества исключил отчуждение из диспозиции статьи, то, логично, необходимо исключить указание на растрату имущества из диспозиции статьи 160 УК РФ. Далее, следуя логике, если имущество было потрачено впустую, предполагается, что «растрата» уже включена в понятие «присвоение», и ответственность возлагается согласно статье 160 УК РФ.

При определении присвоения необходимо учитывать тот факт, что такое преступление было включено законодателем в уголовный закон в связи с конкретными характеристиками предмета преступления – имущество, которое возложено на исполнителя, вверено ему. Также необходимо учитывать, что все формы хищения отличаются друг от друга особенностями метода его совершения, то есть способами и формами совершения преступления. Поскольку присвоение состоит в изоляции имущества, возложенного на виновного, это означает, что статью 160 «Присвоение» можно сформулировать следующим образом: «Хищение чужого имущества, вверенного виновному, путем его обособления и установления над ним своего незаконного владения».

Подводя итоги, резюмируем, что статья 160 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за незаконное присвоение или растрату. Грамматическая интерпретация этого правила приводит к выводу, что законодатель выделяет присвоение и растрату как независимые и отдельные друг от друга преступления. Аналогичный вывод можно сделать, проанализировав указанное выше актуальное постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации. Исследованный зарубежный опыт дает отечественному законодателю большой резерв для внесения соответствующих изменений и дополнений в действующий уголовный закон.

1. Бакрадзе А. А. Присвоение и растрата – преступления, подрывающие оказанное доверие : монография. М., 2007. С. 94.
2. Бакрадзе А. А. Присвоение и растрата в уголовном законодательстве России советского периода // Российский следователь. 2007. № 15. С. 37.
3. Бойцов А. И. Преступления против собственности. С.-Пб., 2002. С. 84.
4. Ермакова О. В. Момент окончания преступлений против собственности: закон, теория, практика: монография / науч. ред. Т. А. Плаксина. М., 2013. С. 20.
5. Ермакова О. В. Сравнительно-правовой анализ законодательства РФ и зарубежных стран об уголовной ответственности за растрату // Международное публичное и частное право. 2014. № 5. С. 37.

Рецензии:

26.02.2019, 19:12 Ашмаров Игорь Анатольевич
Рецензия: Статья на данную тему вызывает несомненный теоретический и практический интерес и является актуальной. Однако необходимо структурировать статью, особо добавить ряд разделов, которые являются обязательными для такого рода работ, а именно Материалы и методы, а также Научная новизна. См., пожалуйста, раздел Авторам, Требования к статьям в журнале "SCI-ARTICLE.RU" (URL: http://sci-article.ru/verxx.php?i=10). Особо уточните, в чём Научная новизна статьи. В результате Вы наполните все необходимые разделы текстом, в том числе новым по своему содержанию; автоматически прибавится текст статьи. Заключение также нужно сделать более значимым и оригинальным, сформулировать выводы (1-ый, 2-ой, 3-ий и т.д.). Статью следует доработать, после чего возможна публикация представленной работы.

26.02.2019, 22:02 Брилёва Вероника Александровна
Рецензия: Исследование ответственности за присвоение или растрату представляется актуальным и носит ярко выраженный сравнительно-правовой характер. В тоже время необходимо структурировать материал и четко сформулировать предложения. Автор при определении размера хищения ссылается на минимальную заработную плату. Указанная информация устарела и на сегодняшний день размер хищения в Республике Беларусь измеряется базовой величиной.

26.02.2019, 22:28 Громов Владимир Геннадьевич
Рецензия: Согласен с предыдущим рецензентом. Кроме того, из аннотации следует убрать все выражения, связанные с коррупцией - ни тема, ни представленный текст к коррупции отношения не имеют.



Комментарии пользователей:

Оставить комментарий