Публикация научных статей.
Вход на сайт
E-mail:
Пароль:
Запомнить
Регистрация/
Забыли пароль?

Научные направления

Поделиться:
Статья опубликована в №104 (апрель) 2022
Разделы: Литература
Размещена 06.04.2022. Последняя правка: 05.04.2022.
Просмотров - 678

Интерпретация снов в языке мордовской прозы

Маскаева Вера Александровна

ФГБОУ ВО МГПИ им. М.Е. Евсевьева

студент

Богдашкина Светлана Владимировна, кандидат филологических наук, доцент кафедры родного языка и литературы ФГБОУ МГПИ им. М.Е. Евсевьева


Аннотация:
В статье рассматривается применение сна как литературного приема ведущими мордовскими прозаиками такими, как А. Мокшони, Т. А. Раптановым, В. И Ардеевым. Анализируется психологический аспект анализа сна в языке мордовской прозы. Проводится отчетливая параллель между сном и реальностью в литературном мире произведений.


Abstract:
The article discusses the use of sleep as a literary device by leading Mordovian prose writers such as A. Mokshoni, T. A. Raptanov, V. And Ardeev. The psychological aspect of sleep analysis in the language of Mordovian prose is analyzed. A clear parallel is drawn between a dream and reality in the literary world of works.


Ключевые слова:
сновидение; функция сна; художественная композиция; литературный прием; идеологическая характеристика; психологическая характеристика; литературный герой

Keywords:
dream; dream functions; sleep function; artistic composition; literary technique; ideological characteristics; psychological characteristics; literary hero of sleep


УДК 1751

Введение

В художественной литературе с давних времен мотив сна сопровождал мистические элементы повествования, передавал самые сокровенные чувства персонажей художественного произведения, более ярко раскрывал их личность. В сюжетах литературных произведений сны, нарисованные авторами, функционировали на разных уровнях абстракции и имели различную цель: представлялись в сжатом виде, как украшение (обычно пророческий сон); в более свободной форме, в виде повествовательной рамки, обрамления (видения); в форме мечты как развития основного сюжета.

Цель и задачи

Целью данной работы является изучение интерпретации снов в языке мордовской прозы.

В связи с вышеизложенным в статье ставятся следующие задачи:

1) проанализировать различные подходы (Ю. Лотмана, Р. Г. Назирова, А. Бегена) к трактовке назначения приема сна в художественном произведении;

2) определить основную функцию реализации приема сна в художественных произведениях А. Мокшони, Т. А. Раптанова, В. И Ардеева.

В научной работе нами были использованы преимущественно такие эмпирические методы, как описание, основывающееся в сборе и фиксации текстового материала, содержащего в себе описание сна литературного персонажа. Кроме этого, в статье применялись такие теоретические методы, как: дедукция, позволяющая конструировать умозаключение рассматриваемого нами литературного приема в конкретном художественном произведении из общих фактов; анализ, заключающийся в исследовании сновидения как элемента композиции. 

Актуальность и новизна

Актуальность нашей работы определяется тем, что поэтика сна является весьма привлекательным вопросом для ряда отечественных исследователей, в частности, О. В. Федунина, Д. Нечаенко, М. Гершензон, А. Жолковского, В. Боцяновского, М. Самарина, В. Марковича, К. Г. Исупова, которые в своих научных трудах подробно изложили сущность сновидения и его роль в композиции художественного произведения, что, несомненно, свидетельствует об актуальности данной темы. Однако, несмотря на то, что накоплен достаточно богатый материал относительно произведений русской литературы, специфика сновидений в мордовской прозе с теоретико-литературной точки зрения изучению ранее не подвергалась, что определяет новизну нашей работы.

Основная часть

Сон как литературный прием в художественном произведении может быть использован авторами в качестве отдельного элемента композиции, раскрытия психологического портрета персонажей, а также картины мира самого автора. Ю. Лотман интерпретировал сон как коммуникативный инструмент, антитезу практической реальности [4, с. 65]. В свою очередь, роль сна как художественного приема в романтической традиции анализировал доктор филологических наук Р. Г. Назиров, который отмечал, что сон тесно связан с реальностью, «вызванное внешними причинами, сновидение раскрывает внутреннюю борьбу героя»; именно сон сталкивает «гуманное подсознание» с озлобленным разумом персонажа литературного произведения и тем самым драматизирует душевную борьбу в герое [6, 32].

Однако следует отметить, что швейцарский литературовед А. Беген выделял три важных подхода: психологический, метафизический, литературоведческий, ‑ при анализе литературных сновидений [3, с. 76]. В нашей работе мы преимущественно будем придерживаться первого подхода и рассматривать литературный сон как материал для исследования психического состояния литературного героя художественного произведения.

Рассмотрим использование приема психологического сна в произведениях выдающихся мордовских прозаиков, творчество которых завораживает читателей мудростью и актуальностью рассматриваемых тем.

А. Мокшони, выдающийся мордовский писатель, как представитель своего народа, черпал темы и мотивы, впечатления и образы из самой жизни. Простота и лаконичность изложений, использование ярких и красочных сравнений, чисто мордовских идиом позволили автору проникнуть во внутренний мир героев и в обстановку деревенской жизни той поры [5, с. 3].

Весьма заметна также эмоционально-экспрессивная динамика слова, что способствует созданию волнующих, психологически насыщенных подлинных событий [1, с. 32]. Активную роль играют также природные зарисовки, которые оттеняют и усиливают черты характер героев, позволяют убедительно раскрыть их образ [3, с. 54].

Так, в произведении А. Мокшони «Тюляй» изображается картина становления характера человека, его приобщение к новой жизни, разрушение старых представлений. В данном рассказе автор рисует образ «маленького человека», угнетенного и подавленного, для изображения внутреннего состояния главного героя Тюляя автор использует прием сна: погружаясь в мир грез мальчик на сравнительно небольшой промежуток времени отрывается от суровой действительности, оказывается на лугу, переполненном яркими цветами, однако и в воображаемом пространстве герою предстоит столкнуться с устрашающим существом. На этом моменте сон Тюляя обрывается. Таким образом,сон Павла служит обрамлением основного сюжета, своеобразно подчеркивая его и выделяя на фоне второстепенных подробностей. Через данный прием раскрывается внутренний мир мальчика, его переживания. В данном случае сон символичен, ибо «предсказывает» дальнейшее развитие сюжета. Неслучайно позитивный сон Павла заканчивается именно встречей с чудовищем, что настраивает главного героя вернуться в реальную тяжелую жизнь и знаменует встречу с местным богачом Саввой Пахомычем Пахомовым.

А. Мокшони достаточно широко использовал прием сна и в других своих произведениях, особого внимания заслуживает рассказ «Митрей». Автор оставляет главного героя одноименного произведения наедине с жизненными трудностями: мальчик переживает смерть родителей и пытается собственным трудом прокормить себя и сестру. Так, в данном произведении прием психологического сна предопределяет дальнейшее развитие сюжета, выражает результат внутренних смятений главного героя: во сне Митрей встречается с таинственным старцем, который наставляет мальчика беречь себя. Таким образом, в данном рассказе автор вводит прием сна неслучайно, а для создания мистической атмосферы и в некоторой степени предопределенности, ибо кульминацией произведения является смерть Митрея.

К приему сна прибегал в своем произведении «Татю» еще один мордовский писатель Т. А. Раптанов, автор первого романа в мордовской литературе. Он чутко отзывался на злободневные вопросы своего времени, поднимал в своих произведениях  важные социальные темы. Образ Татю носит большой обобщающий характер. Т. А. Раптанов в этом произведении показывает обыденную, тяжелую жизнь девушки-крестьянки в мордовском неприметном селе, отданной замуж не по любви, как это часто бывало в те времена, за богатого жениха: постоянные унижения и упреки со стороны мужа и его родителей, тяжелый труд сопровождали каждый день героини. Повесть «Татю» охватывает события от революции 1905 года до завершения гражданской войны в Среднем Поволжье. Героиня решает бороться за свою свободу, однако эта попытка терпит поражение. Так, схваченную «белыми» девушку запирают в небольшом темном помещении, именно в том месте ей снится сон, будто «ее сын Васятка стоит возле нее, тянется ручками и просит: «Мама, пить». Она беспомощно оглядывается кругом: горячая, выжженная солнцем земля, вокруг ни кустика, ни травинки. А сын плачет: «Пить, пить дай!» [7, с. 45]. Таким образом, прием сна в этой повести является результатом сильного эмоционального потрясения главной героини, выражает душевное состояние, тревогу и переживания, поиск выхода из безнадежной ситуации, о чем свидетельствует образ сына Васятки во сне, который интерпретируется как единственный смысл жизни главной героини.

Также следует отметить имя еще одного талантливого мордовского писателя, который прибегнул в своем произведении к приему сна. В. И. Ардеев (Виард) принадлежал к тем мордовским писателем, чьи произведения давно пользуются популярностью. К примеру, произведение Виарда «Приключения Кеши», преимущественного ориентируемое для детской аудитории, рассказывает о судьбе мальчика Кеши. Так, в одной из частей произведения, а именно «Лед идет назад» Виард описывает сон мальчика, когда он с Гришей Ковалевым ночевал в избушке лесника. «Ночью мне приснился сон, будто бы я стою в тайге, а вокруг никого нет. Вдруг сзади меня что-то затрещало. Оглянулся – и поджилки затряслись: прет на меня лохматый, чудовищный зверь. Отроду я такого не видал. Клыки – метровые, глаза – как тарелки! Еле-еле поднял ружье… и выстрелил ему в морду. А зверь вдруг засмеялся и отрыгнул на меня длинную пеструю змею…» [2, с. 166]. Именно в этой части сон играет значительную роль для дальнейшего осмысления хода событий, выделяет  значимый эпизод в сюжете. После сна автором описываются далеко не приятные события – избушку, в которой ночевали герои, затопило, им срочно нужно было собирать свои вещи и уходить. Интерпретация сна Кеши позволяет утверждать, что в данном случае используемый автором прием сна является в художественном пространстве переходом от одного эпизода к другому.

Заключение

Таким образом, можно сделать вывод: сновидение как элемент композиции напрямую соотносится с авторским пониманием мира. Сон есть отражение внутренней природы персонажей, способ раскрытия их сущности. Особенности и функции сновидения как элемента композиции, оказываются соотнесенными непосредственно с авторским миропониманием. Проанализированный нами литературный материал дает право утверждать, что в литературном произведении сон играет не только «механическую» роль (создание пространств, связка эпизодов, выделение значимого момента произведения и т.д.), но углубляет философско-психологическую точку зрения автора.

Библиографический список:

1. Богдашкина С. В. Фразеологизмы мокшанского языка, описывающие внутренний мир человека, их значение и функции / С. В. Богдашкина, В. А. Маскаева // Евсевьевские чтения: сборник научных трудов по материалам Международной научно-практической конференции «56-е Евсевьевские чтения», 19–20 марта 2020 г. / редкол.: О. И. Бирюкова (ответственный редактор) [и др.]; Мордововский государственный педагогический институт. – Саранск, 2020. – С. 32–36.
2. Виард В. И. Приключения Кеши: рассказы: перевод с мордовского (мокшанского) языка / В. И. Виард. Саранск: Мордовское книжное издательство, 1966. 246 с.
3. Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: / Под ред. Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина и др. М.: Издательство Л. Д. Френкель, 1925. – 381 с.
4. Лотман Ю. М. Культура и взрыв / Ю. М. Лотман. - М.: Прогресс: Гнозис, 1992. – 270 с.
5. Мокшони А. Виде киге = Прямой дорогой: рассказы на мордовском (мокша) языке / А. Мокшони. Саранск: Мордгиз, 1961. – 95 с.
6. Назиров Р. Г. Заметки о Н. В. Гоголе. Сновидения. [Текст] // Вестник Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы. 2011. № 1. С. 169 – 177.
7. Раптанов Т. А. Избранные сочинения: перевод с мордовского (эрзянского) языка / Т. А. Раптанов. Саранск: Мордовское книжное издательство, 1948. 272 с.




Рецензии:

12.04.2022, 20:42 Нигматова Лолахон Хамидовна
Рецензия: Темы , которые были затронуты Маскаевой В.А. очень актуальны . Нам всем известно , что в классической литературе уделено большое внимание снам и их интепретации. Сюда можно отнести сны Обломова,Веры Павловны, Анны Карениной и т. д. , которые выполняли особую функцию, раскрытие психологического портрета героев. Для анализа было выбрано произведение А. Мокшони «Тюляй». В рассказе изображается картина становления характера человека, его приобщение к новой жизни, разрушение старых представлений.Автор рисует образ «маленького человека», угнетенного и подавленного, для изображения внутреннего состояния главного героя Тюляя автор использует прием сна. Через данный прием раскрывается внутренний мир мальчика, его переживания. В данном случае сон символичен, ибо «предсказывает» дальнейшее развитие сюжета. Статья отвечает всем требованиям, рекомендую к печати.



Комментарии пользователей:

Оставить комментарий


 
 

Вверх