Статья опубликована в №7 (март) 2014
Разделы: История, Политология, Философия
Размещена 01.03.2014. Последняя правка: 19.03.2014.
Просмотров - 4095

Аксиологическая, метафизическая и насильственная основа тоталитаризма на примере Корейской Народной Демократической Республики

Сорбалэ Алексей Борисович

нет

Национальный Исследовательский Университет "Высшая Школа Экономики" - Санкт-Петербург

студент третьего курса Департамента прикладной политологии

Сохань Ирина Владимировна, доцент кафедры прикладной политологии НИУ Высшая Школа Экономики - Санкт-Петербург

УДК 32:1

       Наша работа посвящена исследованию одного из самых важных концептов, стоящих между понятий нравственной и моральной легитимации власти, то есть на пересечении предметных полей политической и моральной философии [1, C. 5]. Мы говорим о понятии тоталитаризма или тоталитарного государства, которое будет анализироваться на примере одного из самых жёстких с политической точки зрения режимов современного мира – Корейской Народной Демократической Республики.

Режим КНДР остаётся одним из последних тоталитарных режимов современности, именно поэтому несомненный интерес вызывает анализ причин его устойчивости в мире, где политика основывается на совершенно иных (а иногда и диаметрально противоположных) концептах политической власти. Мы будем рассматривать северокорейский режим с нескольких позиций: с позиции авторитарного лидера, наделившего себя полномочиями народа, с позиции механизмов устойчивости государства тотального контроля и с позиции граждан страны (они же подданные для тирана), которые лишаются возможности воздействовать на политические процессы по причине своего же собственного принудительно-безинициативного типа политического участия [3, C. 21].  

Но прежде всего, необходимо сказать о том, какие причины и события могут привести к установлению тоталитарного режима в государстве. «Тоталитарный режим чаще возникает в кризисных ситуациях - послевоенных, в ходе гражданской войны, когда надо жёсткими мерами восстанавливать хозяйство, наводить порядок, устранять в обществе распри, обеспечивать стабильность» [3, C. 22].  Иными словами, любой резкий провал в политике, экономике или войне может привести к слому традиционных установок общества. В этой ситуации люди находятся в состоянии вакуума и по своей природе требуют поддержки и защиты от внешних опасностей со стороны более сильного объединяющего актора. В качестве такой поддержки выступает «сильная рука государства», которая под маской добродетельного защитника прав своих граждан узурпирует власть и впоследствии начинает представлять даже большую угрозу для их телесности и духовности, чем внешний мир. Подобная власть быстро эволюционирует в деспотизм, который понимается как опека, как насильственное осуществление блага опекаемого [9, C. 116].  Таким образом, под тоталитаризмом мы понимаем такую форму отношения общества и власти, при которой государственная власть берет под свой полный контроль социум, и образует с ним единое целое –  тоталитарное общество [8, C. 35].

Следует отметить, что Корея пережила именно такой период резкого скачка вниз, то есть, краха традиционной системы управления обществом со стороны государственной машины и переворота во взаимоотношениях между самими людьми. После поражения Японии во Второй Мировой Войне, Корея перестала быть колонией этой державы, которой являлась с 1910 года. Влияние тягот японской оккупации, последующей войны, разрушений многих городов и тысяч смертей усугубилось насильственным навязыванием идеологических ценностей по обе стороны от 38-ой параллели: извращённой марксистско-ленинистской модели на Севере и агрессивно-капиталистической модели на Юге. Идеологическая чистка и разделение корейского народа на два противоборствующих лагеря привела к разлому и уничтожению единой корейской национальной идентичности, теперь главенствующую роль в поведении и ценностях людей по обе стороны демаркации играла политическая воля их лидеров-марионеток, а не традиционная мораль и этика корейского народа. Именно так возник тот ценностный вакуум, который вскоре был заполнен тотальным государственным контролем, взявшим на себя роль одновременно и отца-объединителя и господина, стоящего над северокорейцами. Итак, мы выделили первое основание установления и стабильности тоталитарного режима в Северной Корее -  манипулирование состоянием нужды самих корейцев в сильной руке государства в период кризисной ситуации со стороны марионеточного коммунистического правительства, узурпировавшего власть при военной помощи сверхдержавы.

Но это не может быть единым и единственным основанием, поскольку люди, даже в состоянии физического подчинения и морально-ценностного упадка способны анализировать текущую ситуацию, а, следовательно, видеть, что вариант, выбранный ими, является куда большим злом, чем первоначальное состояние хаоса, при котором, тем не менее, существует возможность оставаться физически и метафизически свободным. Но поскольку ни государственного переворота, ни революции, ни даже простого мятежа в КНДР с 1948 года и до сегодняшних дней так и не произошло, должна быть ещё одна веская причина стабильности этого режима. Такая причина действительно есть -  это харизма лидера, находящегося у власти. При харизматичном лидерстве «управление основывается не на законе и традиции, а на случае, но всегда непременно иррационально. Решающее значение для возникновения харизматических, властных отношений в обществе имеет не столько само обладание харизмой, сколько признание ее в том или ином политике со стороны его последователей» [6, C. 136].  Учитывая цивилизационный кризис, постигший Корею в 40-50-х годах, совершенно очевидным кажется факт появления такого типа правления в КНДР, поскольку в динамике общественного сознания в условиях событий такого масштаба возрождается иррациональная составляющая, имеющая традиционный элемент — обыденное сознание, в структуре которого большое место занимает харизма [10, C. 65].

Фактический создатель страны Ким Ир Сен был именно лидером харизматического типа. В глазах людей он представлялся храбрым и талантливым полководцем, сражавшимся в партизанском отряде против японских оккупантов и гениальным стратегом, руководившим северокорейскими войсками в Корейской войне 1950-1953 годов. Он же – строитель новой Кореи, восстанавливающейся из пепла после оккупации и войны, строитель заводов, школ, больниц и светлого будущего корейского народа. Интересно, что харизматическое лидерство смешивается здесь с религиозным аспектом: Ким Ир Сен, основавший новую корейскую идеологию «чучхе», воспринимается как великий учитель, пророк, который обладал исключительными качествами и был призван подорвать архаичные и несправедливые социальные порядки и изменить социально-политические нормы, его миссией стало установление  новых правил жизненного уклада [6, C. 135].  Именно на этих принципах, на идее «мессии» и «божественного дара» держалась легитимность этого правителя. «Власть в этом обществе «несла свет» истинной идеи, имеющей сакральный и даже религиозный оттенок» [8, C. 35].На этих трёх основаниях – военный лидер, строитель нового общества и сакральная персона, и был построен культ личности Ким Ир Сена, схожий с идеей поклонения вождю в Советском Союзе времён Сталина. Итак, вторым основанием становления тоталитаризма в КНДР является харизматичность лидера-основателя этого государства и вера в его избранность в широких слоях населения.

Но чем же объясняется тот факт, что после смерти Ким Ир Сена вся построенная им система государственной монополии на все сферы жизни общества не рухнула? Известно, что главная слабость харизматического лидерства заключается в том, что эта власть жива лишь до тех пор, пока жив сам лидер. Ответ на этот вопрос лежит в понимании того, чего в действительности хочет достичь политическая власть при тоталитаризме. Её основная цель – это не просто репрезентировать свои ценности и социально-культурные системы, но внедрить эти принципы в систему личности каждого человека для полного контроля над ним [7, C. 28]. Иными словами, тоталитарная власть стремится полностью переделатьчеловека в соответствии с действующими идеологическими установками [4, C. 3].Уже на протяжении 60 лет в Северной Корее работает структурный и прижившийся в повседневной практике механизм культивирования усреднённого гражданина-патриота, следующего положениям чучхе и готового поддержать любое решение правящей Трудовой партии Кореи и вождя нации и, соответственно бороться против политических девиаций в любом виде, а именно осуждать инакомыслящих на партийных собраниях, доносить на них в службы государственной безопасности и в принципе, противостоять любой потенциальной угрозе действующей государственной машине.

Таким образом,  инструментами дисциплинирования и контроля являются тотальная пропаганда и такое же тотальное насилие. Официальная пропаганда воздействует на мировоззрение и метафизическую свободу человека, внушая ему идею о непогрешимости и гениальности стоящего над ним вождя (будь то Ким Ир Сен, Ким Чен Ир или Ким Чен Ын), а также проводя хорроризацию общества, то есть, культивируя в человеке экзистенциональный страх посредством создания внутренних и внешних врагов, представляющих угрозу не только государственному строю, но и обществу в целом. Причём этот страх «используются не только как инструмент уничтожения и запугивания врагов, но и как нормальный повседневно используемый инструмент управления массами» [4, C. 4].Эта политика механизаторски-виртуозно применяется нынешним политическим руководством КНДР. Прежде всего, в качестве традиционного противника воспринимаются Соединённые Штаты Америки и весь Западный мир в целом, которые, по словам официальной пропаганды стремятся саботировать суверенное и бурно развивающееся социалистическое государство [5].Механизм переноса внимания с текущих экономических и социальных проблем дополняется периодической борьбой против внутренних врагов. Самым недавним примером является казнь дяди нынешнего Высшего Руководителя КНДР, руководителя партии, армии и народа  Чан Сон Тхэка, которая была направлена, во-первых, на получение окончательной независимости Ким Чен Ыном от структуры по типу регентского совета во главе с Чан Сон Тхэком, а во-вторых, для окончательной легитимации  своей суверенной власти в глазах северокорейского народа. Важным фактом является то, что правительственные средства массовой информации провели работу по дискредитации образа ещё недавно популярного политика в краткие сроки и, тем самым, создали дополнительную идеологическую базу для репрессивных мер со стороны главы государства. Наконец, не стоит забывать ещё одну важную функцию пропаганды  – это легитимация курса, проводимого нынешним политическим лидером как продолжения курса его великих предшественников. Когда в 1994 году умер Ким Ир Сен, пропаганда стала создавать не менее сакральный и сверхгениальный образ его сына и одновременно преемника [11], тем самым закрепляя важную психологическую особенность всех тоталитарных, традиционных и авторитарных государств – люди верят в то, во что они привыкли верить, то есть в то, что было установлено исторически как закреплённая институционализированная система.  Именно поэтому после смерти Ким Чен Ира Ким Чен Ын уже воспринимался в северокорейском обществе как логичный и, более того, необходимый вождь династии, создавшей страну.

Из механизма тотальной идеологической пропаганды вытекает механизм принуждения в виде физического насилия, который призван избавиться от тех немногих граждан, которые пытаются развить свою, независимую от центральной власти инициативу, то есть вырваться из дисциплинирующей и подчиняющей личность и более приземлено – тело, модели взаимодействия «государство-общество». В этом случае «правящей элите тоталитарного государства оказывается выгоднее избавиться от своих наиболее «разумных», самодостаточных сограждан, могущих стать и, как правило, становящихся центрами альтернативных общественных течений» [8, C. 37], поскольку тоталитаризм – это слабый режим, знающий лишь один инструмент противостояния оппозиции и решения конфликтной ситуации – принуждение и уничтожение. Итак, третьим фактором стабильности режима является двойной механизм обезличивания и психологического реконструирования граждан страны при помощи официальной пропаганды и институтов псевдообщественного участия (партия, профсоюзы и прочие объединения, направленные на увеличение эффективности тотального контроля и надзора), а также насильственных методов борьбы против инакомыслящих с целью уничтожения любой потенциальной идейной угрозы действующему режиму.

Из последнего тезиса можно сделать вывод о том, что само общество, а конкретно большинство граждан страны под давлением вышеперечисленных факторов теряют способность к критическому осмыслению и анализу действий политической власти. «Принимая всякое решение, мы опираемся на собственные политические ценности, а также ценности нашего общества, и с их позиции мы оцениваем деятельность правительства или какой-то политической партии» [2, C. 122] - пишет Т. Алексеева. В случае с тоталитарным государством, процесс принятия решения опирается не на ту позицию относительно деятельности действующей власти, которую человек вырабатывает посредством рефлексии, но на идеологическую базу, которая формируется благодаря ежедневному агрессивному влиянию государственной пропаганды. Именно в этом состоит главная основа тоталитаризма – само общество не видит в нём чего-то отталкивающего, а, следовательно, требующего изменений. 
       Таким образом, на данном этапе развития режима КНДР, политический транзит находится в тупике, поскольку властная элита создала целую сеть воздействия на общественное сознание и, что наиболее важно, вторжения в личное пространство граждан, что является ещё одним ограничивающим фактором участия их в принятии политических решений и в принципе во власти. Граждане КНДР в свою очередь не ппроявляют попыток изменить статус-кво, поскольку считают его единственно верным и безальтернативным, что опять же поддерживается жестокой пропагандой властной машины и её репрессивными действиями. Именно поэтому единственным возможным механизмом смены режима может стать изменение сознания граждан на уровне глубинных основополагающих убеждений, что, являясь сложным и длительным процессом, осложняется демагогической, структурирующей и принудительной силой действующего режима.

1. Алексеева Т.А. Предмет политической философии // Полис, 1992 - 7 с.
2. Алексеева Т.А. Что такое политическая философия? // Полития, 2003. С. 119-157.
3. Гаврилов Н.И., Арушанян М.Р. Философский аспект сущности тоталитарного государства // Донецкий государственный университет управления, Донецк – 2011, С. 20-25.
4. Гаджиев К.С. Тоталитаризм как феномен ХХ века // Вопросы философии, 1992 - 5 с.
5. КНДР отвергла выводы комиссии ООН о нарушении прав человека в стране // интернет-сайт Риа-Новости [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://ria.ru/world/20140217/995351133.html#13927452807583&message=resize&relto=register&action=addClass&value=registration.
6. Кравченко В. И. Харизматическая личность: многообразие понимания // Социологические исследования, 2004. С. 134-137.
7. Михайличенко А.Ю. Философский анализ социально-культурного континуума тоталитарного общества // Вестн. Томского гос. пед. ун-та. Выпуск 7(23), 2000. С. 24 - 29.
8. Самойлов И.Д. Совершенствование личности и общества в рамках феномена тоталитарной власти // Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 35 (289).Философия. Социология. Культурология. Вып. 28. С. 35 - 39.
9. Франк С.Л. Философские предпосылки деспотизма // Вопросы философии, 1992. С. 114 - 127.
10. Швецова Н.А. Феномен харизмы в общественном сознании // Университет им. Некрасова- 2007. С. 65 – 75.
11. Kim Jong-Il élu à la tête du Parti communiste // Radio-Canada nouvelles [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://ici.radio-canada.ca/nouvelles/02/2039.htm

Рецензии:

3.03.2014, 19:21 Козлова Анна Александровна
Рецензия: Тема тоталитаризма является длительное время актуальной в общественных науках. Автор исследует это явление, но остается неясным, почему столь длительное время этот режим сохраняется в КНДР. Думается, что здесь дело не только в личностях лидеров или культе личности Ким Ир Сена, а еще и в особом отношении народа к нынешним представителям власти. Возможно, стоит добавить фактического материала по поводу особенностей жизни обывателей и тех фактов, как изменилась их жизнь в сторону развития возможностей при существующем режиме. Очевидно, что в ряде стран стабильность тоталитарных режимов основывалась в том числе на улучшении экономического положения народа, возможностей научного и творческого развития (Германия, Италия и др.). А как в КНДР? В противном случае не ясна стабильность режима.

5.03.2014, 11:47 Якунчева Марина геннадьевна
Рецензия: В статье необходимо подвести четкие выводы. После внесения ряда поправок, данная публикация может быть рекомендована к печати.

7.03.2014, 20:28 Надькин Тимофей Дмитриевич
Рецензия: Развал социалистической системы в конце 80-х - начале 90-х гг. фактически не повлиял на стабильность режима в КНДР. Возможно для сохранения гораздо больше оснований, чем указано в статье. Автору следовало больше внимания уделить внешнему фактору - влиянию на ситуацию на Корейском п-ве со стороны Китая и возможно нынешней РФ. Может они заинтересованы в КНДР как противовесе интересам США и Японии? Полагаю статью можно рекомендовать к печати, но автору следовало бы подумать над вопросом - Настолько ли уж слаб "тоталитарный" режим в Корее, особенно в сегодняшних внешнеполитических реалиях??

17.03.2014, 23:23 Шаргородская Наталья Леонидовна
Рецензия: Автору необходимо конкретизировать выводы и откорректировать список литературы (в алфавитном порядке).

17.04.2014, 9:19 Искендерова Сабира Джафар кызы
Рецензия: Рекомендуется к печати.

24.04.2014, 20:06 Лушников Александр Александрович
Рецензия: Статья довольно актуальна и интересна, автор подкорректировал свои выводы, сделав представленные материалы более наглядными и выразительными. Рекомендуется к публикации.

29.01.2015, 11:35 Гресь Сергей Михайлович
Рецензия: Статья может быть рекомендована к публикации.



Комментарии пользователей:

Оставить комментарий