Публикация научных статей.
Вход на сайт
E-mail:
Пароль:
Запомнить
Регистрация/
Забыли пароль?

Научные направления

Поделиться:
Статья опубликована в №8 (апрель) 2014
Разделы: Правоведение
Размещена 18.03.2014. Последняя правка: 18.03.2014.
Просмотров - 3079

НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ ЮСТИЦИИ УССР В ПЕРИОД 1925–1930-го ГОДОВ

Попова Галина Александровна

Донецкий юридический институт МВД Украины

аспирант

Научный руководитель: Шевченко Анатолий Евгеньевич, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Украины, начальник кафедры ТИГП ДЮИМВД Украины


Аннотация:
В статье рассматривается характер нормативно-правового обеспечения процесса функционирования органов юстиции УССР на протяжении 1925–1930-го годов. Значительное внимание уделено утверждению принципов «революционной» законности и формирования «социалистической» законности, а также – конституционному процессу. Подчеркнуто, что нормативно-правовые акты достаточно часто были лишь прикрытием в действительности карательно-репрессивных действий со стороны силовых и правоохранительных структур, в частности – органов юстиции.


Abstract:
In the article character of the normatively-legal providing of process of functioning of organs of justice of UKRAINE is examined during 1925–1930th years. Considerable attention is spared to claim of principles «of revolutionary» legality and forming «of socialistic» legality, and also – to the constitutional process. Underline, that normatively legal acts often enough were only a protection in actual fact of punitively-repressive actions from the side of power and law-enforcement structures, in particular – organs of justice.


Ключевые слова:
органы юстиции, суд, прокуратура, адвокатура, Народный комиссариат юстиции, «революционная» законность, «социалистическая» законность

Keywords:
organs of justice, court, office of public prosecutor, advocacy, Folk commissariat of justice, «revolutionary» legality, «socialistic» legality


УДК 340.114 : 094.5 (477) „1925/30”

Постановка проблемы.
Анализ нормативно-правовой базы функционирования органов юстиции УССР периода 1925-1930-го годов дает возможность определить правовые основы и основания их функционирования. Также целесообразно проследить пути утверждения принципов «социалистической законности» в деятельности юстиции на протяжении данного периода.

Система правоохранительных органов УССР в период второй половины 1920-х годов была достаточно сложной. К ней принадлежали: органы суда, прокуратуры, дознания и следствия, ДПУ, адвокатура и НКВД (к структуре последней относились органы милиции и розыска УССР и т. д.). Особенная же роль принадлежала Народному  комиссариату  юстиции.

Анализ последних исследований и публикаций. В современной историко-правовой литературе вопрос нормативно-правовой основы деятельности органов юстиции УССР на протяжении 1925-1930-го годов, в определенной степени рассмотрены в работах В. Д. Гончаренко, С. В. Губара, В. Г. Клочкова, В. В. Сухоноса, В. Я. Тация и А. И. Рогожина, П. Л. Фриса, В. К. Шкарупы и др. Однако, существует необходимость более полного и комплексного исследования данной проблематики. Научная новизна статьи определена недостаточным изучением правовых принципов функционирования судов, прокуратуры, адвокатуры и других органов  юстиции УССР в отмеченный период. Целью данной статьи является анализ нормативно-правовых принципов деятельности органов юстиции УССР в период 1925-1930-го годов.

Изложение основного материала. Характеризируя статус Украинской ССР по первой Конституции Союза ССР 1924 года, В. Д. Гончаренко заметил, что в главе десятой Конституции «О союзных республиках» содержались нормы, которые регулировали организацию и деятельность в пределах территории каждой союзной республики высших органов власти и управления (съезд Советов республики, ЦИК, Президиум ЦИК, Совет Народных Комиссаров, и в том числе – народного комиссара юстиции)  [1, с. 60, 61].

Одно из ведущих направлений функционирования органов юстиции заключалось в их нормативно-правовом обеспечении. Его выполнение было достаточно сложным, учитывая достаточно разноплановую деятельность правоохранительных подразделений и задания, которые ставились перед ними советской властью. Не всегда органы, призванные выполнять миссию охраны прав и свобод лица, выполняли охранные функции, чаще они использовались в качестве репрессивно-карательные институты Советского государства. Значительную роль в этом сыграла советская криминально-правовая политика, которая деформировала общество, разрушая в нем основы не только права, но и морали [2, с. 5, 6]. Так, особенная часть КК УССР 1922 года, формулируя составы конкретных преступлений полностью выполняла социально-политические задания большевиков – защищая их пребывание при власти, ведя жестокую бескомпромиссную борьбу с любыми попытками осуществления посягательств на нее, с действиями, которые могли ослабить или покачнуть их, власть. Через призму этих заданий осуществлялось признание тех или конструирование конкретных криминально-правовых норм, которые определяли ответственность за конкретные преступления. Особенная часть КК УССР 1922 года структуризировала на основании родовых объектов преступных посягательств и включала у себя следующие группы преступлений – государственные (контрреволюционные) преступления; преступления против порядка управления; должностные (служебные) преступления; нарушение правил об отделении церкви от государства; хозяйственные преступления; преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства человека; имущественные преступления; военные преступления; преступные нарушения правил здравоохранения народного; преступления против общественной безопасности и общественного порядка [3, с. 96].

Уже начиная с 1920-х годов в Советском Союзе, и УССР в частности, начался процесс формирования достаточно развернутой системы позитивного права, которые хотя и были «ущербными», но все же на определенном юридически-усредненном уровне охватывала законодательно-нормативной регламентацией разные сферы жизни общества. Если в начале 1920-х годов доминировал принцип утверждения «революционного права» непосредственно через «пролетарский суд», Чрезвычайную комиссию, продотряды, революционные трибуналы, комитеты бедноты – с помощью всех средств большевистской диктатуры. То во второй половине 1920-х годов, в условиях утверждения военно-коммунистической системы власти, ситуация изменилась. На первое место в государственно-юридическом плане вышли суды, прокуратура, следственные подразделения и органы общественного порядка. Для поддержки существующей системы власти оказалось, в целом, достаточным того, чтобы все участники государственной и общественной жизни «просто» сурово придерживались советского законодательства (и негласно хранилась беспрепятственная возможность применения партийно-государственным аппаратом революционного права путем установления режима репрессий, террора, применения прямого вооруженного насилия и тому подобное) [4, с. 186, 187]. Однако, при этом, вводимая судебная система и принципы судопроизводства не позволяли защитить права в судебных процедурах [5, с. 196].

В бывшем СССР разница между кодифицируемыми законодательными актами отдельных республик существовала лишь формально. Например, криминально-процессуальные кодексы бывших республик были скопированы из соответствующего кодекса РСФСР. Это же касалось и большинства других кодексов. Настоящие законодательные акты отображали в первую очередь внутреннюю политику СССР в целом и имели специфические признаки, присущие именно русскому праву [6]. В то же время, по мнению А. Й. Рогожина, в УССР проводилась активная работа над подготовкой законодательных предложений. Особенная роль в этом процессе принадлежала НКЮ УССР [7, с. 190]. Ведь согласно Предложению «О Народном комиссариате юстиции» именно на эту структуру полагались функции кодификации законодательства, публикации законодательных актов и доведения их содержания до соответствующих ведомств, разработка и рассмотрение законопроектов, толкования законов, руководство правотворческой деятельностью всех ведомств [8, с. 17].

На ХV съезде партии, который состоялся в декабре 1927 года, ставился вопрос улучшения работы государственного аппарата, в том числе, силовых и контролирующих структур [9, с. 18, 265, 266]. В частности, на этом съезде была подвергнута серьезной критике робота органов юстиции [10, с. 101, 120]. Среди прочего, ХV съезд ВКП (б) ставил задание усиления выполнения советских законов, улучшения и расширения работы судов [11, с. 23]. При этом, как свидетельствовала практика, советские суды решали дела на основе советских декретов, а при отсутствии таких руководствовались «революционной» совестью и «революционным» правосознанием, но не старыми законами [12,  с.7]. Такая практика не могла обеспечить надлежащее функционирование органов юстиции, особенно на местах.

С целью борьбы со служебными проступками и виной государственных органов, которые не подлежали преследованию в криминальном порядке, ВУЦВК и РНК УССР 3 февраля 1926 года приняли «Положение о дисциплинарных судах». Последние создавались при ВУЦВК (Главный дисциплинарный суд) и при окружных исполкомах. Они были отменены решением XV съезда ВКП (б) и просуществовали до 1928 года [13].

В «Основах судоустройства Союза ССР и союзных республик» от 1924 года, среди прочего, было сформулировано задание суду, в частности: 1) укрепление правопорядка; 2) защита интересов и прав трудящихся и их объединений; 3) укрепления общественно-трудовой дисциплины и солидарности трудящихся и их правовое воспитание; 4) осуществления революционной законности в личных и имущественных отношениях граждан. Народные комиссары юстиции союзных республик должны были осуществлять надзор за всей судебной практикой всех судебных органов определенной республики, опротестовуя и направляя через прокурорский надзор на пересмотр другие приговоры или решения, вынесенные судами определенной союзной республики [14, с. 64]. Задание воплощения в жизнь принципа «революционной» законности полагалось в первую очередь на органы прокуратуры. Формирование данного института в УССР,  как и большинстве правоохранительных органов, происходило по образцу РСФСР.

19 февраля 1925 года 4-ю сессией ВЦВК VІІІ-го созыва была принята резолюция «О деятельности Государственной Прокуратуры», где определялись ведущие задания прокуратуры, в том числе – установление правопорядка, защита интересов и прав работающих и их объединений, осуществления судебного и административного надзора, улучшения следственного и криминального сыскного аппарата, ускорения передачи дел к судебным органам и тому подобное [15, с. 41]. Постановлением РНК от 6 июля 1925 года в порядке подготовки к введению в действие положения о суде были утверждены структура и штаты НКЮ УССР, окружных судов и окружных прокуратур. Прокуратура республики в соответствии с настоящими актами была пятым отделом НКЮ. Прокурором республики, как и за Положением «О прокурорском надзоре» 1922 года был народный комиссар юстиции. Однако, постановлением от 6 июля 1925 года ему впервые официально было присвоено наименование Генеральный прокурор республики [16, с. 79, 80]. Важным законодательным актом о прокуратуре стали «Основы судоустройства Союза ССР и союзных республик» 1924 года. В этом документе, среди прочего, был закреплен принцип централизованного построения органов прокуратуры и значительно расширены полномочия прокуроров [17, с. 29].

Функционирование и деятельность органов прокуратуры УССР периода 1925-1930-го годов регламентировались рядом нормативно-правовых актов, это в частности: «Положение о Верховном Суде Союза ССР» 1923 года, Конституция СССР 1924 года, «Основы судоустройства Союза ССР и союзных республик» 1924 года, «Основы криминального судопроизводства Союза ССР и союзных республик» 1924 года, «О взаимоотношениях между органами РСИ и органами советской юстиции и прокуратуры» 1924 года, «О неуклонном вводе революционной законности» 1925 года, «О порядке рассмотрения губернскими исполнительными комитетами протестов, внесенных прокуратурой» 1925 года, «Положение о военных трибуналах и военную прокуратуру» 1926 года, «Об изменениях и дополнение положения о военных трибуналах и военную прокуратуру» 1929 года, «Положение о Верховном Суде Союза ССР и прокуратуру Верховного Суда Союза ССР» 1929 года, а также «Положениями о судоустройстве» от 1925 и 1929 годов и тому подобное. Прокурором республики, как и – Положением «О постановлением от 6 июля 1925 года ему впервые официально было присвоено наименование Генеральный прокурор республики [16, с. 79, 80]. Важным законодательным актом о прокуратуре стали «Основы судоустройства Союза ССР и союзных республик» 1924 года. В этом документе, среди прочего, был закреплен принцип централизованного построения органов прокуратуры и значительно расширены полномочия прокуроров [17, с. 29].

В соответствии со ст. 6 Положения о судоустройстве УССР от 1925 года для надзора за законностью действий органов советской власти, государственных и общественных заведений, предприятий и частных лиц, опротестования в кассационном порядке и в порядке надзора приговоров, решений и определений, которые выносятся судами для непосредственного надзора и надзора за процессом дознания, розыска и предварительного следствия из уголовных дел, поддержание обвинения из уголовных дел в суде, надзором за выполнением приговоров, за законностью содержания под стражей, за состоянием и деятельностью мест заключения, а также ради защиты интересов государства и трудящегося в гражданских делах, – действует Государственная Прокуратура [18, л. 5 об.].

Согласно ст. 4 Положения о судоустройстве УССР от 1925 года окружной суд, как одно из основных звеньев системы судоустройства, должен был действовать:

1.         В качестве органа непосредственного управления и надзора за всеми подчиненными ему судебными учреждениями, нотариальными органами, судебными исполнителями, судебными переводчиками и другими подведомственными ему должностными лицами, и в качестве такого органа управления и надзора подчинен непосредственно НКЮ;

2.         В качестве органа кассационно-ревизионного рассмотрения жалоб и протестов на приговоры, решения и определения подведомственных ему народных судов;

3.         В качестве суда первой инстанции относительно дел, отнесенных законом к ведению окружного суда.

Кроме того, окружному суду присущий надзор за всеми действующими на территории округа специальными судами, за исключением Военных трибуналов и их выездных сессий [18, л. 5].

Для судебной практики Донбасса периода второй половины 1920-х годов была присущая тенденция массового привлечения к процессу судопроизводства выходцев с пролетарской среды, которые преимущественно не имели не только юридической, но и даже – обычного образования. Так, например, Артемовский окружной суд в 1928 году сначала положил начало практике приглашения на заседание пленума окружного суда рабочих и крестьян того района, о работе народного суда которого шло обсуждение на пленуме. А впоследствии состав работников судебных органов в Артемовском окружном суде начал возобновляться за счет выдвиженцев из предприятий. При этом, все народные судьи, за исключением одного члена окружного суда, были членами партии [19, л. 581, 582]. Соответствующим образом, все более значительная роль отводилась и товарищеским судам.

Первые декреты о товарищеских судах начала 1920-х годов стали начальными положениями, которые определили направление дальнейшего развития этих самодеятельных органов. В процессе формирования нового советского общества они играли достаточно активную роль в укреплении правопорядка, воспитании советских граждан в духе точного и неуклонного соблюдения законов, предупреждения антиобщественных поступков [20, с. 4]. Товарищеский суд мог применять такие средства влияния, как предупреждение, общественное осуждение с публикацией в средствах печати или без него, штраф до 10 руб. Постановления товарищеских судов были окончательными и обжалованию не подлежали.

Функционирование общественных и товарищеских судов осуществлялось соответственно принятому ВУЦВК и РНК УССР от 9 апреля 1928 года постановлению «О жилищных мировых конфликтных комиссиях», утвержденному 19 июля 1929 года «Положению о товарищеских судах и мировых камерах», которые должны были рассматривать отдельные уголовные и гражданские дела, а также уставу «О товарищеских судах при сельских и поселковых Советах и фабрично-заводских предприятиях, государственных и общественных учреждениях» [21, л. 32-34]. В соответствии с этими документами, ни одной платы за свою работу председатель товарищеского суда и его заместители не получали и работали на общественных началах.

Народный судья и прокурор имели право приостанавливать выполнение постановлений товарищеского суда, если оно нарушало закон, и передавать дело на рассмотрение общих судов. Надзор за деятельностью товарищеских судов и предоставления им помощи в практической работе Положения возлагало на Народный комиссариат юстиции УССР.

Постановлением ВУЦВК и РНК от 11 сентября 1929 года было принято новое «Положение о судоустройстве УССР». Это положение хранило предыдущую судебную систему: народный суд, окружной суд, верховный суд, главный суд Молдавской АСРР и чрезвычайные сессии; сохранились те же специальные суды и их функции. А 29 октября 1929 года Президиум ЦИК СССР принял постановление об изменении Положения о военных трибуналах и военной прокуратуре от 1926 года [22, с. 220, 224]. Также в течение 1929 года происходил процесс совершенствования Положения о Верховном суде СССР.

Согласно ст. 7 Положения о судоустройстве УССР от 1925 года для предыдущего расследования подлежащих судебному разбирательству преступных действий, в пределах доверенных им участков, а также при отдельных судебных заведениях и при НКЮ действуют следователи. Соответственно из ст. 9, для засвидетельствования актов, договоров и для выполнения других нотариальных действий, указанных в законе, при окружных судах, под надзором и руководством последних действуют нотариальные конторы, предмет деятельности которых а также других действий, указанных в законе, при окружных судах находятся судебные исполнители, которые действуют под общим руководством и надзором окружных судов. Также, согласно ст. 11, для обслуживания судопроизводства при окружных судах, под надзором и руководством последних была предусмотренная деятельность судебных переводчиков [18, л. 6 ].

2 октября 1922 года ВУЦВК утвердил Положение об адвокатуре УССР, аналогичное Положению об адвокатуре РСФСР. Благодаря этому появилась возможность обеспечения права обвиняемого на защиту, что на практике должно было реализоваться через сеть юридических консультаций [23, с. 53]. Статья 8 Положения о судоустройстве УССР от 1925 года предусматривала, что для предоставления юридической помощи населению, в том числе с целью выполнения заданий судебной защиты, при окружных судах, под надзором последних действуют коллегии защиты [18, ал. 5 об.].

Деятельность адвокатуры УССР периода 1925-1930 лет регламентировалась такими нормативно-правовыми актами: «Положение об адвокатуре УССР» 1922 года, «О юрисконсультах государственных заведений и предприятий и кооперативных организаций и о надзоре за их деятельностью» 1927 года, Положения «О судоустройстве УССР» 1929 года и тому подобное.

Согласно «Положения об адвокатуре УССР», устанавливался круг лиц, которые кроме адвокатуры могли осуществлять защиту обвиняемых на суде. К таким лицам были отнесены близкие родственники сторон (обвиняемого или потерпевшего), представители государственных, профессиональных и общественных организаций. Таким образом, адвокатура признавалась основной, но не единственной организацией относительно обеспечения судебной защиты. Тем же, «Положение об адвокатуре» определяло судебную защиту как дело государственное и общественное, от которого невозможно устранить государственные, профессиональные, общественные и кооперативные организации [23, с. 51]. 12 сентября 1928 года коллегия Наркомюста УССР приняла постановление «О реорганизации коллегий защитников», согласно которой работа членов коллегий защитников была переведена на коллективные формы, а частная адвокатская практика ликвидирована. В «Положении о судоустройстве УССР» 1929 года было предусмотрено, что коллегии защитников работают при окружных судах и действуют как на основании отмеченного Положения, так и в соответствии с этим 20 октября 1929 года Наркомюст УССР утвердил Положение о коллективных формах работы коллегий защитников [24, с. 45]. То есть происходил планомерный процесс огосударствления института адвокатуры.

В 1925 году был принят Кодекс законов о кооперации УССР. В процессе разработки этого Кодекса определенную роль сыграл Наркомюст [25, с. 51]. Это было обусловленно переходом к новой экономической политике и потребностью создания соответствующего законодательства.

Криминально-правовая политика Украины определялась из Москвы. В частности, в 1927 году были выданы такие общесоюзные криминально-правовые акты как «Положения о преступлениях государственных (контрреволюционные и особенно опасные для Союза ССР преступления против порядка управления)», которым определялось понятие так называемых контрреволюционных преступлений, их круг и основные направления криминально-правовой борьбы с ними [26, с. 124]. 8 июня 1927 года был принят Криминальный кодекс УССР, который, невзирая не множественные изменения, почти на 30 лет воссоздавал криминально-правовую политику Украины. Этот кодекс вошел в историю как криминально-правовая база сталинского тоталитаризма. На его базе были осуществлены множественные репрессии режима против украинского народа [27, с. 135]. Так в УССР внедрялась централизированная советская правовая система, а все республиканские правовые источники были, по существу, копией общесоюзных.

Принятие новых КК и УПК УССР 1927 года усилило карательно-репрессивные функции правоохранительных органов. В частности, это проявилось в увеличении их полномочий [28, с. 19-27]. Что касается Особенной части КК 1927 года, то она, сравнительно с КК 1922 года, характеризовалась усилением криминальной репрессии. Об этом свидетельствует хотя бы факт существенного, почти на 1/3, рост количества преступлений, за которые предусматривалась возможность применения смертной казни. При совершении контрреволюционных преступлений (ст. 541-5414) в большинстве случаев предусматривалась возможность применения высшей меры социальной защиты – расстрела или провозглашения «врагом трудящихся» с конфискацией имущества и с лишением гражданства союзной республики и тем же гражданства Союза ССР с изгнанием за пределы Союза ССР навсегда [26, с. 127]. В нормах УПК УССР от 1927 года нашли отражение сложность и противоречивость процессов свертывания нэпа и становления тоталитарного режима. Рядом с закреплением ряда демократических принципов гласности судебного разбирательства – Кодекс дополнялся новыми положениями, которые усиливали обвинительный уклон в судопроизводстве, в частности, устанавливался принцип применения закона по аналогии, определялись обстоятельства, при которых могла быть нарушена адвокатская тайна, личному признанию обвиняемого придавалось значение достаточного доказательства его вины, хранились специальные суды, которые рассматривали дела на закрытых заседаниях в упрощенном порядке, УПК УССР 1927 года значительно расширял права органов дознания, следователей и прокуроров, что было сделано для ускорения и упрощения осуществления в уголовных делах [29, с. 284]. Таким образом, демократические принципы криминального процесса служили лишь прикрытием карательно-репрессивной системы, к которой все в большей степени привлекались органы юстиции.

15 мая 1929 года II Всеукраинский съезд Советов утвердил новую Конституцию УССР. Среди существенных дополнений было отнесение к заданиям местных органов власти обязанности обеспечения в пределах доверенной им территории «революционной» законности, охраны порядка и общественной безопасности. Конституцией закреплялся НКВД как центральный орган системы внутренних дел, утверждались принципы законности и демократического централизма в организации и деятельности украинской милиции. Конституция УССР 1929 года была конституцией социалистического типа, которая ставила цель дальнейшего утверждения принципа диктатуры пролетариата [30, с. 317]. Она признавала УССР право на собственное законодательство и управление, но при условии признания общесоюзных законодательных актов. Процесс формирования командно-административной системы управления, основой которой стала реставрация военно-коммунистических методов и военных приказов, разрушал зафиксированные Конституцией УССР 1929 года принципы взаимоотношений между общесоюзными и республиканскими органами, ограничивая права и компетенцию государственных органов УССР. Отсюда – непрерывный рост роли центра, то есть общесоюзных учреждений, и ограничения прав республики [31, с. 242, 271]. Это, в свою очередь, повлияло на характер функционирования правоохранительной системы в целом, и органов юстиции в частности. Последние стали более зависимыми в своей деятельности от союзных ведомств.

Выводы. В целом следует подытожить, что осуществленный анализ нормативно-правовой базы функционирования органов юстиции Донбасса в период 1925-1930-го годов засвидетельствовал ряд специфических тенденций функционирования этой сферы. В первую очередь, это касается утверждения принципов «революционной» законности и формирования «социалистической» законности, которые были присущими лишь для советской политико-правовой системы. Причем, они подкреплялись конституционными актами, а также поддерживались всеми уровнями власти: от высшего партийного руководства – до местных Советов.

Органы юстиции все в большей степени становились неотъемлемой частью карательно-репрессивной системы страны, поэтому их правовой статус характеризовался полной зависимостью от центра. Власть всячески использовала органы юстиции в своих политических целях. При этом, нормативно-правовые акты достаточно часто  были лишь прикрытием в действительности карательно-репрессивных действий со стороны силовых и правоохранительных структур, в частности – органов юстиции.

Библиографический список:

1. Гончаренко В. Д. Статус Української СРР за першою Конституцією Союзу РСР / В. Д. Гончаренко // Вісник Академії правових наук України : зб. наук. пр. / редкол. : В. Я. Тацій та ін. – Харків : Право, 2013. – № 1 (72). – С. 57-65.
2. Чердаков О. И. Формирование правоохранительной системы Советского государства, 1917–1936 гг. : историко-правовое исследование : дис. ... доктора юр. наук : 12. 00. 01 / Чердаков Олег Иванович. – Саратов, 2002. – 471 c.
3. Фріс П. Л. Нарис історії кримінально-правової політики України: монографія / П. Л. Фріс ; за заг. ред. М. В. Костицького. – К. : Атіка, 2005. – 124 с.
4. Алексеев С. С. Философия права / С. С. Алексеев. – М. : НОРМА, 1998. – 336 с.
5. Волвенко П. В. Актуальні проблеми теорії держави та права : навч. посібн. / П. В. Волвенко ; Донецький державний університет управління. – Донецьк : Цифрова типографія, 2010. – 210 с.
6. Губар С. В. Становлення і розвиток органів дізнання і досудового слідства в Україні. 1917-1960-ті роки : дис… канд. юрид.наук : 12.00.01 / Губар Сергій Володимирович. / Національна академія внутрішніх справ України. – К., 2003. – 189 с. – [Електронний ресурс] : Режим доступу : http://www.lib.ua-ru.net/diss/cont/33550.html.
7. Рейснер М. А. Наше право, чужое право, общее право / М. А. Рейснер. – М. – Л. : Госиздат, 1925. – 276 [6] с.
8. Вовк Ю. Є. Законодавча діяльність урядів Радянської України у 1919–1929 роках / Ю. Є. Вовк // Наукові записки Інституту законодавства Верховної Ради України. – 2012. – № 3. – С. 15-18.
9. Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986) – . – Т. 4 : 1926-1929 ; [9-е изд., доп. и испр.] – М. : Политиздат, 1984. – 575 с.
10. Святоцкий А. Д. Создание советской адвокатуры / А. Д. Святоцкий // Проблемы правоведения. – Вып. 47. – К. : Изд-во при Киевском государственном университете, 1986. – С. 48-57.
11. Теребилов В. И. Законность и правосудие в СССР / В. И. Теребилов. – М. : Политиздат, 1987. – 224 с.
12. Кирин В. А. Советская судебная система / В. А. Кирин, М. П. Евтеев. – М. : Юрид. лит., 1974. – 120 с.
13. Державний устрій УСРР у 1920–1930-х рр. // [Електронний ресурс]. – Режим доступу до джерела: http://ez2www.com/book_564_chapter_8_ROZDІL_VІІ_Derzhavno-pravovijj_rozvitok_Radjanskoї_Ukraїni.html.
14. Советская прокуратура : сб. док. / [сост. И. Н. Ширяев, Г. А. Метелкина ; под ред. С. А. Шишкова, К. С. Павліщева]. – М. : Юрид. лит., 1981. – 288 с.
15. Клочков В. Г. Історія прокуратури України : монографія / В. Г. Клочков ; [3-тє вид. перероб. і доп.]. – К. : НТВ «Правник», 2004. – 246 с.
16. Сухонос В. В. Організація і діяльність прокуратура в Україні : історія та сучасність : монографія / В. В. Сухонос. – Суми : ВДТ «Університетська книга», 2004. – 348 с.
17. Прокурорский надзор в СССР : учебник / Под ред. Б. А. Галкина. – М. : Юрид. лит., 1982. – 304 с.
18. Центральний державний архів вищих органів влади та управління України. – Ф. 8: Народний Комісаріат Юстиції УСРР. – Оп. 3. 1924-1929 рр. – Спр. 50 : Документи про введення в дію Положення про судоустрій УСРР (постанови, службова записка, переписка). 1925 рр., 99 арк
19. ЦДАВО України. – Ф. 8 : Народний Комісаріат Юстиції УСРР. – Оп. 12. 1924-1929 рр. – Спр. 139 : Документи про діяльність органів юстиції щодо втілення податкової політики, розгляду справ, пов’язаних із трудовою дисципліною, роботу Уманської, Миколаївської окружних прокуратур і Артемівського окружного суду. Пленарних засідань окружних судів, проведення хлібозаготівельної кампанії (протоколи, звіти, доповіді). 1926–1930 рр., 905 арк.
20. Кригер В. Отвечаем на вопросы о работе товарищеских судов : (Пособие для слушателей народных университетов) / В. И. Кригер. – М. : Знание, 1988. – 112 с.
21. Державний архів Луганської області. – Ф. Р-352 : Народний суд 1-ї дільниці Кам’янобрідського району м. Ворошиловграда. 1924-1929 рр. – Оп. 1. – Спр. 7 : Циркуляри НКЮ, окружного суду, інструкцію та накази окружного суду, переписка керівного характеру. 1929 р., 324 арк.
22. Кожевников М. В. История советского суда / М. В. Кожевников, Д. С. Карев ; [под. ред. И. Т. Голякова]. – М. : Юридическое изд-во министерства юстиции СССР, 1948. – 376 с.
23. Савицкий В. М. Очерк теории прокурорского надзора / В. М. Савицкий. – М. : Изд-во «Наука», 1975. – 384 с.
24. Шкарупа В. К. Адвокатура України : навч. посіб. / В. К. Шкарупа, О. В. Філонов, А. М. Титов та ін. ; за ред. В. К. Шкарупи. – К. : Знання, 2007. – 398 с. – (Вища освіта XXІ століття).
25. Пирогова В. Д. Кодекс законів про кооперацію УСРР (1925 р.) : історія розробки й доля проекту / В. Д. Пирогова // Проблеми законності : зб. наук. пр. / відп. ред. В. Я. Тацій. – Харків : Нац. ун-т «ЮАУ ім. Я. Мудрого», 2012. – Вип. 119. – С. 44-53.
26. Фріс П. Л. Кримінально-правова політика Української держави : теоретичні, історичні та правові проблеми / П. Л. Фріс. – К. : Атіка, 2005. – 332 с.
27. Фріс П. Л. Кримінально-правова політика України : дис. ... доктора юр. наук : 12. 00. 08. / Фріс Павло Львович. – К., 2005. – 440 с.
28. Кримінально-процесуальний кодекс УСРР. – Харків : Юрид. вид-во НКЮ УСРР, 1927. – 107 с.
29. Губар С. В. Кримінальна юстиція в Україні. 1927-1939 роки : монографія / С. В. Губар. – К. : «Хай-Тек Прес», 2009. – 352 с.
30. История государства и права Украинской ССР (1917-1973) ; под ред. Б. М. Бабия. – К. : Изд-во «Наук. думка», 1976. – 760 с.
31. Історія держави і права України : підручник. – у 2-х т. ; за ред. В. Я. Тація, А. Й. Рогожина – . – Т. 2. – К. : Видавничий Дім «Ін Юре», 2000. – 580 с.




Рецензии:

21.03.2014, 6:34 Тимофеева Раиса Ивановна
Рецензия: В данной статье Г.Попова рассматривает становление органов юстиции УССР, охватывая период 1925-1930 годов. Тема является актуальной. Автор исследует нормативно-правовые основы деятельности органов юстиции УССР исходя из этапов формирования всей правоохранительной системы как СССР, так и УССР, что заслуживает внимание. Однако автору следовало бы большее внимание уделить именно правовым основам, не выделяя принципы деятельности. Данное замечание не умаляет попытки автора рассмотреть данную проблематику. Работа рекомендуется к публикации.



Комментарии пользователей:

Оставить комментарий


 
 

Вверх